Мара смотрела на селение и злилась. Куда теперь, скажите на милость, идти? Эти грязные болваны угробили ее спокойную, мирную жизнь. Вот раньше – сидишь себе у моря, попиваешь вино, доставленное специально из Бароло, принимаешь заказы, от томной скуки обольщаешь местных мальчиков. И что сейчас? Опять искать себе место с благосклонными к суккубам правителями? Или попробовать договориться с новыми хозяевами Лигурии? Дом, где она жила… Мара отодвинула дубовую ветку, пригляделась… ну да, вроде не тронут; туда не докатилась разорительная волна. А и правда, не прогуляться ли, не разведать ли обстановку? Солдаты и мародеры не страшны, есть у нее в запасе для них пара веселых штучек. А даже если что и случится – подумаешь, обслужит парочку-другую жаждущих, получит ведь не меньше, чем отдаст. Лишняя энергия никогда не помешает.
С одним только кареглазым магом она никогда не проделывала этот фокус…
Ах, Финеас, Финеас, кто ж знал, что ты окажешься таким щепетильным. Это темный-то! Не понял своего счастья, сбежал. Девушка стиснула маленькие кулачки. Ничего, мы еще посмотрим, надолго ли тебя хватит. Тебе же нравилось быть со мной, мастер, а?
Девушка спрыгнула с дерева, на котором сидела, примостившись, как лесная кошка. Надо проверить, что там в городе.
Салика, вопреки первому впечатлению, оказалась не мертвой. Все же со дня вторжения прошло время. После первого нападения спрятавшиеся жители успели вернуться, а когда войска необычных магов и странных существ вошли в селение второй раз, уже никто не бросился на его защиту. Стало понятно, что захвачена вся область и придется, по крайней мере до поры, как-то выживать при свежеиспеченных владыках.
Поэтому, несмотря на выставленные завоевателями караулы и общую подавленность горожан, кое-где уже слышались звуки молотка, а дворик возле пекарни Пьяджо вновь пах чиабаттой и булочками с изюмом – из чего следовало, что амбары уцелели.
Мара шла по улочкам почти не таясь, и пока ей везло. Попавшийся на пути дозор ощупал ее жадными взглядами, но не тронул (вот это дисциплина в войсках!), а солдатики, исполнявшие роль стражи у присвоенной ими гарнизонной башни, вообще казались мраморными изваяниями, а не живыми людьми. В силу собственной природы Мара ощутила в солдатиках эманацию чужой воли и насторожилась. Видать, маги постарались.