– Нельзя. Сколько можно сил, дам Воротынскому. Но я сам в других воеводствах набираю полки для войны в Ливонии. Нам надо за собой Ругодив, по-немецки Нарву, удержать, через которую сейчас вся русская торговля по Балтийскому морю идет. Если потеряем Нарву, то потеряем возможность продавать пушнину в Европу, с пустой казной сидеть будем.
Пробовал я с Англией торговлю устроить через Архангельск, да купцы их нас все время обмануть норовят. Вон, запросили монополию железные заводы устроить на Каме, где богатые руды в земле лежат, но ничего там не сделали. Мы железо, по-прежнему, из болотных руд плавим. Зато за счет нашего леса, пеньки, парусины англичане флот свой строят прилежно. Поэтому я английским купцам права на свободную торговлю урезал. Повторюсь, нам выход в Балтийское море позарез сохранить требуется.
– Деньги еще нужны на выплату жалования стрельцам, пушкарям, земскому ополчению, на обзаведение их оружием, доспехами и другим воинским снаряжением, – выслушав ответ царя, продолжал гнуть свою линию Дмитрий Иванович.
– С деньгами, Дмитрий Иванович, сейчас у государства нашего большая проблема. Нет их в казне.
Дам тебе двадцать сороков «седых» соболей, что намедни мне из Сибири братья Строгановы прислали. Продашь их и на вырученные деньги жалование служилым людям заплатишь, закупишь необходимый припас.
Густые русые брови Дмитрия Ивановича поднялись высоко верх.
Самодержец, все время смотревший на лицо собеседника и заметивший на нем недоумение, начал его увещевать:
– Знаю, что ты не горазд в торговле, но я предупреждал, что дело тебе поручается непростое. Изыщи возможность продать эту мягкую рухлядь полякам, пока у нас с ними перемирие, или лучше немцам. Да только через посредников это делай, а то они, бестии, присвоят наш товар и денег не заплатят.
Хворостинин, смирившись с предложенной ему ролью торговца, вернулся к вопросам, в которых разбирался получше:
– Иван Васильевич, в прошлом году у меня и князя Воротынского, совместно, было шесть тысяч воинов, и мы удержали Москву, которую атаковал Девлет-Гирей с двадцатитысячным войском. Но мы укрывались за стенами Китай-города. А в чистом поле татары издалека стрелами побили бы наших воинов, кто без доспехов были, а потом остальных саблями посекли, имея преимущество в живой силе в три-четыре раза. Как нам обороняться в этот раз, когда за стенами укрыться нельзя, а татар в шесть раз больше?