Бессилен крест прогнать любовь,
Спасти от сладкой муки!
«Я – Аполлон бог музыки,
Прославленный повсюду.
Был на Парнасе в Греции
Мой храм, подобный чуду.
На Монпарнасе, в Греции,
Под кипарисной сенью,
Внимал я струй Касталии
Таинственному пенью.
Ко мне сходились дочери,
Смеялись, танцевали
Иль вокализ, ля-ля-ри-ри,
Веселый распевали.
В ответ им рог: тра-ра, тра-ра —
Гремел, леса пугая, —
То Артемида дичь гнала,
Сестрица дорогая.
И стоило кастальских вод
Губами мне коснуться —
Мгновенно сердце запоет,
И строфы сами льются.
Я пел – и вторила, звеня,
Мне лира золотая.
Сквозь лавры Дафна на меня
Глядела, замирая.
Я пел, и амброзийное
Лилось благоуханье,
Вселенную единое
Наполнило сиянье.
Я прогнан был из Греции,
Скитаюсь на чужбине,
Но в Греции, но в Греции
Душа моя доныне».
В одеяние бегинок,
В плащ тяжелый с капюшоном
Из грубейшей черной саржи,
Облеклась черница тайно.
И стремительно шагает
Рейнским берегом, дорогой
На Голландию, и встречных
Вопрошает поминутно:
«Не видали Аполлона?
Плыл он вниз, одетый в пурпур,
Пел, бряцал на звонкой лире, —
Он кумир, он идол мой!»
Не хотят ответить люди:
Этот молча отвернется,
Тот, смеясь, глаза таращит,
А,иной вздохнет: «Бедняжка!»
Но навстречу ковыляет
Грязный, ветхий старикашка
И, руками рассуждая,
Что-то сам себе бормочет.
За спиной его котомка,
Он в шапчонке треугольной
И, хитро прищуря глазки,
Стал и слушает монашку,
«Не видали Аполлона?
Плыл он вниз, одетый в пурпур,
Пел, бряцал на лире звонкой, —
Он кумир, он идол мой!»
Ухмыляясь и кивая
Сокрушенно головою,
Старичок перебирает
Рыжеватую бородку…
«Как я мог его не видеть!
Сорок раз видал в немецкой
Синагоге в Амстердаме.
Был он кантором и звался
Ребе Файбиш, – по-немецки
Файбиш значит Аполлон.
Но, ей-богу, он не идол!
Красный плащ? Конечно, знаю.
Красный плащ! Хороший бархат
По восьми флоринов локоть;
Счет пока не погашен.
И отца его отлично
Знал я: это Мозес Итчер
Обрезатель крайней плоти.
У евреев португальских
Резал он и соверены,
Мать его – она кузина
Зятю моему, – на Грахте
Квашеной капустой, луком
И тряпьем она торгует.
Нет им радостей от сына!
Мастер он играть на лире,
Но зато он трижды мастер
Надувать в тарок и яомбер.
И притом он вольнодумец!
Ел свинину; был уволен
С должности и ныне возит
Труппу крашеных актеров.
Представляет в балаганах
Пикельринга и даже
Олоферна, но известность
Заслужил царем Давидом.
Он псалмы царя Давида