Виной всему система, которой он придерживается в своих монографиях.
Настоящий исторический писатель старается дать нам ясное представление о характере и всей личности изображаемого персонажа. Он следует за ним во всех стадиях его развития, начиная со дня его рождения, показывает его нам в связи с его временем, в его отношениях к среде, окружающей его в различные периоды жизни. При этих условиях изображение становится рельефнее. Оно оживляется подробностями, вносимыми под влиянием твердо установившегося нравственного воззрения. Их подкрепляет сила и глубина психологического анализа. Даже при скромных дарованиях автор старается свести все к главной цели – хочет сделать понятным для читателя изображаемое им историческое лицо, нарисовать его, как нечто целое, и объяснить, по возможности, те крупные противоречия, которые встречаются в исторических характерах, сопоставляя их.
Такими являются перед нами герои современника Светония, грека Плутарха, в его «Сравнительных жизнеописаниях». Каждое из них в отдельности не что иное, как органически законченное целое, ярко очерченный исторический образ. Каждая отдельная черта собрана в одно целое, и это целое глубоко западает в душу читателя. Пусть в его характеристиках встречаются подчас преувеличения, пусть они иногда представляют собой панегирики, пусть ошибочны порой суждения Плутарха, пусть его биографии в некоторых случаях напоминают собою исторический роман, – все-таки в этом романе есть и правильные соотношения, и правдоподобные перипетии! Все вполне естественно возбуждает в нас прогрессивно увеличивающийся интерес, в связи с безусловно нравственными заключениями и основною мыслью. Кто хочет, может делить всемирную историю на части, нарушать ее стройность; но у истории великих людей есть свое неизменное единство, свое психологическое достоинство.
Биографии Светония, в противоположность аналогичному труду Плутарха, не следует рассматривать как отдельные произведения. Они не что иное, как части одного и того же сочинения. В последующих биографиях автор выпускает то, о чем говорил в предыдущих, если же и упоминает, то как о событиях известных, между тем как греческий историк рассказывает об одном и том же случае в нескольких жизнеописаниях.
Но если между биографиями римского автора и есть связь, то разве хронологическая. О связи внутренней, органической, об общей, основной идее, проходящей через все произведение, нет и помина. Светоний вовсе не хочет сказать, как полагают некоторые, что внутренняя и внешняя политика первых римских монархов, Юлия Цезаря и Августа, должна была бы служить образцом для их преемников, иначе он неминуемо вдался бы в сравнение деятельности того или другого императора с деятельностью основателей римского единодержавия. Мало того, в биографии Цезаря автор решается заметить, что того считают «злоупотребившим своею властью и убитым заслуженно»