Моисей Соломонович Кульбак. Улица Кармелиту, дом №5, Вильнюс. http://www.ejwiki.org/wiki/Вильнюс_-_еврейские_памятники. Источник:
Год 2004-й. В данном году в Вильнюсе на доме, где имело место проживание известного писателя и поэта, была обеспечена установка мемориальной доски с надписью на еврейском и литовском языках: «В этом доме жил известный еврейский поэт Мойше Кульбак (1896—1937)».
Каким был Моше Кульбак? Об этом рассказала художница Тамара Гордон, ученица М. Кульбака [6]:
«Он был необыкновенно обаятельный человек, говорит она, высокий, стройный, походка у него была как у моряка, немного враскачку. И педагогом она его называет незаурядным. Связанный со своим домом и со своим народом и физически, и духовно, с его традициями и культурой, открыт был Моше Кульбак всем ветрам – всем литературам и культурам. Как и Бялик когда-то, еще в Воложинской ешиве, он пристрастился к чтению «подпольной» русской классики, но отлично знал ТАНАХ, Талмуд, притчи, сказания о жизни еврейских мудрецов и пророков, еврейскую философию и мистику, а потом увлекся западной литературой и театром. Читал Аристотеля, древнекитайского философа Лао Цзи, был влюблен в Генриха Гейне, Эмиля Верхарна. Когда он вернулся из Берлина в Вильно и стал преподавать литературу на иврите и идише, а также ставить спектакли – все ему было по плечу: «Илиада» Гомера, «Юлий Цезарь» Шекспира, «Золотая цепь» Ицхака-Лейбуша Переца. Кто-то назвал его романтиком, прочно стоявшим на земле. Ему доступны были все литературные жанры, и во всех он себя проявил щедро и оригинально. Он любил игру слова, мысли, любил мир, но стихия этого мира, тяжелая социальная среда, жесткая реальность, мерзость разрушений, нищета, буря злобы – «жесть кричит на кровлях зелено и ало» – эта стихия враждебна человеку, еще враждебнее поэту: «Гей, трудно высоко нести мне голову чубатую!»
Вот эту голову чубатую и глаза черные и горящие вспоминают, в первую очередь, все его ученики. Если обобщить их воспоминания, придется сказать, что не было ни одной девушки и ни одного юноши, кто бы не нарушил второй заповеди: не сотвори себе кумира!
Мне кажется, я слышу голос Либби Окунь-Коэн, библиотекаря из Вирджинии: «