А недавно Саид женился. И тётя показала фотографию. На ней, взявшись за руки, стояли двое молодых и очень красивых людей: мужчина и женщина. Счастье светилось у них в глазах.
А Айсун, глядя на них, снова загрустила. Но грусти не грусти, а каждому надо прожить свою жизнь и до конца нести самим свой крест, который даётся по силам.
Незаметно наступила и осень. Приближалось время родов. Тётя готовилась к этому событию. Она закупала всё необходимое для новорождённого. Заранее договорилась, что помощь в родах окажет знаменитая повитуха, так как больницы, вернее родильного дома здесь. В горах не было. Эта часть общества обходилась самостоятельно в решении возникающих со здоровьем вопросов. А эта женщина была русской. Звали её Валентиной. Она раньше жила и работала в больнице акушеркой, а когда вышла на пенсию, то переехала сюда на юг и теперь к ней частенько прибегали за помощью для рожениц.
Было воскресное утро, когда Айсун ушла к источнику за водой. Тётя разрешала ей это делать лишь только потому, что и будущей матери, и её ребёнку необходимо движение. Поэтому Джемиля выискивала всякую лёгкую работу, и девушка с удовольствием выполняла поручения тёти.
Из головы у неё не выходил Серкан. Как он там без неё? Знает ли, что его любимую отправили на юг? И не будут ли братья мстить за неё? С такими мыслями девушка подошла к источнику и только наклонилась, чтобы набрать в небольшой кувшин воды, как резкая пронизывающая боль пронзило всё тело.
Молодая женщина догадалась, что пришло её время. Поблизости никого не было видно. Она постояла немного, разогнулась. Кажется, боль отошла. Но как только она хотела повторить манёвр, чтобы набрать воды, как боль снова вернулась. И тогда женщина, тихонько побрела к дому. Через несколько шагов, когда боль становилась невыносимой, останавливалась. И как только приступы уходили, девушка продвигалась вперёд.
Обеспокоенная долгим отсутствием Айсун, тётя уже быстрым шагом шла ей навстречу. Уже издали она поняла, что время родов для её племянницы пришло. Джемиля подхватила племянницу под руку и осторожно довела к дому, помогла ей прилечь, а сама побежала в соседний дом, чтобы послали мальчика в ближнее село за повитухой.
Время тянулось нестерпимо долго для роженицы. Тётя вела себя спокойно. Она нагрела огромный чугун воды, достала простыни и то и дело выходила на улицу, всматриваясь вдаль, не идёт ли помощь. И только, когда солнце начало клонится к закату, к дому подошла преклонного возраста женщина. Это и была повитуха. Она вошла в дом, попросила помыть руки и приступила к внешнему осмотру измучившейся девушки.