Мне нужна была решимость, чтобы сделать это, и я старалась ни о чем не думать, а лишь сделать это так хорошо, как только возможно, учитывая, что мои руки продолжали дрожать так сильно, что я едва попадала по краям раны, а не прямо в нее. В какой-то момент страх ушел и все мои мысли витали лишь над тем, какой шаг будет следующим, куда ставить иглу и как ее вытаскивать. Еще минут двадцать я молча и сосредоточенно маячила над раной, протирала, наносила заживляющие мази, потом заклеила пластырем, даже и не заметив, что Кей уже глубоко спит. Похоже, болеутоляющее подействовало, и он отключился.
Я села на холодный бетонный пол, прислонившись спиной к покатой стене напротив него, и пыталась придумать, что же делать дальше. Сосредоточиться не получалось. Осмотрела Кея, сейчас он уже не был таким бледным, к щекам прилил хоть какой-то румянец. Темные густые ресницы подрагивали во сне, спящим он мне напоминал того маленького светловолосого малыша, каким был раньше, милым, с пухлыми губами, сложенными бантиком.
Мы не можем бежать куда-то сейчас, пока он в таком состоянии, ему нужно выспаться и набраться сил, а для этого ему нужна еда, как и мне. Настал мой черед взять на себя ответственность за нас двоих, возможно, такой пинок нужен был мне уже давно. Я была истощена и физически, и морально, но глубоко внутри меня все равно загорелся какой-то незнакомый ранее огонь, он распалял меня, придавая силу и храбрость. Мне было неведомо, что делать дальше, только то, что я обязана позаботиться о Кее так же, как он заботился обо мне прошлые недели. Я должна отправиться на поиски еды.
Дав себе передохнуть пару минут, я поднялась на ноги. Обдумывая, что делать с Кеем, решила, что лучше всего оставить его здесь. Только надо было подпереть дверь или найти замок, чтобы никто не мог так просто ворваться сюда, как это сделала я. Достав один из ножей, я оставила его прямо рядом с рукой Кея, затем накрыла его старым пледом, который лежал на полке над моей головой. После получаса размышлений о том, как подпереть дверь, и поисков чего-то, что помогло бы с этим, в одном из ящиков старого деревянного комода я обнаружила внушительных размеров навесной замок, начавший покрываться ржавчиной. Ключ торчал внутри сердцевины.
Закрывая за собой дверь, я бросила последний взгляд на Кея: он выглядел умиротворенно, надеюсь, все будет хорошо, и я вернусь до того, как он успеет проснуться.