Быстро летели дни: занятия в школе, контрольные, шумные перемены. Пришел Новый год с запахом хвои, апельсинов, ощущения детства. Вечерами Наталья и Ксения, сделав письменные задания, выбегали на улицу, присоединяясь к шумной стайке одноклассников. Этой зимой выпал снег. Было чудом стоять напротив фонарного столба и наблюдать падающий, искрящийся под светом фонаря снег. Часто по выходным или просто в свободное время, Наталка приходила домой к подруге и они вместе делали домашние задания. Потом включали проигрыватель, слушая пластинки, которые покупала Оксанка и ее старший брат. Им редко нравилось одно и то же.
– Послушай, Наталка, это Тухманов третий сборник! Саша выстоял час в очереди, чтобы его купить. Надо же, песни на стихи Бодлера, Сафо! Наталка, ты послушай – они думали и чувствовали так же, как и мы. Сколько веков пронеслось над землей, а оказывается, ничего не изменилось!
Но Наталка не разделяла восторга подруги. Из всего сборника ей понравилась только Песенка студентов. Различными были и их литературные вкусы. Обе много читали. Но Наталка любила приключенческую литературу и фантастику, а Ксения зачитывалась перепечатками из Омара Хайяма, Окуджавы, Вознесенского. На ее книжной полке стояли тома Алексей Толстого, Чехова, Гоголя, избранное Цвейга, альбомы с репродукциями из коллекций музеев мира.
В первый день четвертой четверти в класс вошли Нина Семеновна и новенький.
– Прошу любить и жаловать – это Виталий Миронов, представила Нина Семеновна, – ваш новый одноклассник. Я надеюсь, что вы подружитесь.
Оксанка взглянула на новенького и замерла – это был ОН – высокий, улыбчивый, золотоволосый.
Весна дурманила, пьянила, дарила сумасшедшими мечтами. Даже лягушки в арыке ликовали, и их горловой дружный хор разносился с приходом сумерек по всему району. Выплывала круглая луна и, улыбаясь древним медным лицом, так же что-то обещала. Оксанка теперь жила надеждами: кажется, она тоже нравилась новенькому. Он был с ней дружелюбен, она замечала, что он часто оборачивается в их сторону, а на переменах старается подойти поближе к парте. Он оказался начитанным пареньком, как-то в разговоре обмолвился, что у него есть Рождественский и принес ей тоненький сборник, отпечатанный на серой газетной бумаге. У Оксанки дрогнуло сердце, когда она случайно коснулась пальцев Виталика, принимая от него книгу. Виталик стал часто бывать на их улице, и это тоже что-то значило. А как-то после субботника, он сказал, что ему с ними по пути и вызвался проводить их домой, причем, шел он рядом с Оксанкой. Девочка была очень оживлена в этот период. Обычно она витала где-то, едва замечая реальность, сосредотачиваясь только на уроках, а теперь реальность властно вошла в ее жизнь. Птицы будили с утра и наперебой трещали ей про то, что не успеет она войти в класс, как увидит его; сны дарили его образ; даже, любуясь цветущими деревьями, Оксанка думала о нем. И тут на нее обрушились слова: «А Виталик – ничего, он мне нравится». – И Наталка напустила на паренька свои чары. А через некоторое время, к Оксанке подошел смущенный Виталик и, не поднимая глаз, попросил дать ему возможность сидеть за одной партой с Наталкой.