– Это, чтоб не ждать, чтоб точно!– сказал Крест, сомневаясь – нужен ли будет Дудутка?!
Чеба сел в авто, при отъезде от которого из салона вновь послышалось.– Фьитор он, випор!
«Писец»– пробубнил под нос Крест и удалился в дом. Еще была возможность обратиться к «Смотрящему за селом» по поводу «отгруза на Общак», но – тут в дальнейшем могло возникнуть много проблем, как с «зоновскими», так и с Дудутка. Крест лихорадочно соображал. Потом решил – не будет он ни кому звонить, достанет обрез, ружье спрячет за штору и продаст коноплю.
«Или с коноплей надо завязывать?! Глючу, что ли?!»
Через два часа гости вернулись. Крест вышел за калитку и его пригласили сесть в салон что-то обсудить.
На следующий день супруга Креста позвонила Дудутка и сообщила о пропаже мужа.
Нашли остатки Креста только в мае на склоне сопки. Вокруг обглоданного скелета было много зелёненьких всходов маньчжурской конопли.
Дело закрыли быстро, так как тело лежала под березой, на суке которой болтался огрызок веревки точно такой, как и на шее погибшего.
– Не выдержал парняга тягот таежной жизни!– высказался Дудутка, – Да пил много, еще и прикуривал. Говорят, задолжал в общак, из которого давили…. Ну я их – сук!!! Довели охотника до петли!
Дудутка явился к жене покойного и забрал все запрещенное из дома – полкирпича гашиша и обрез. Ружье трогать не стал – оно было зарегистрировано – изымут потом – официально!
– Ты, Любань, слышь, «никому»!– прижал он палец к губам, опрокинув стакан ядрёного самогона,– А то Пашку привлекут! Если что звони – помогу! Извини, спешу в город на партийное собрание!
Сын Креста Пашка теперь самостоятельно гнал самогон. И получался он у него не хуже батькиного. А «пятки» ему по наследству перешли…, не пропадет! Фермер российский, все-таки! А, глядишь, скоро Дудутка его в единопартийцы запишет…и вот тогда. Эх! Переехать бы в город!