Отчего-то Карысь загрустил и, подобрав прутик, стал ковырять землю.
– Ну, помощник, прокатиться хочешь? – неожиданно услышал он голос деда Плехеева и, подняв голову, еще ничего не понимая, с удивлением спросил:
– Кто, я?
– Ну а кто же еще у меня помощник? – дед Плехеев лукаво улыбнулся.
Карысь хорошо помнил коварство деда, который не утерпел и рассказал матери о том, что они с Васькой ходили в дальний лес, к тем далеким сопкам, куда, петляя и извиваясь, убегает манящая за собой дорога, и потому осторожно спросил:
– А мне можно?
– А почему же нельзя? Ты уже вон какой большой. Чай, на следующий год в школу пойдешь, а?
– Пойду, – Карысь начал волноваться и тяжело дышать.
– Ну вот. Так что сидай на Чалку. Это тебе тоже ученьем будет.
Карысь мгновенно вскочил с земли и, чтобы показаться деду Плехееву еще выше, подтянулся, почти на цыпочки встал, тревожно и радостно косясь на Чалку.
– Ну, гоп! – Дед Плехеев подхватил Карыся под мышки, легко оторвал от земли, кинул вверх, и уже в следующее мгновение тот сидел верхом на лошади. По спине Чалки пробежали морщинки, как это бывает на воде, когда легким порывом промчится ветер, потом она стриганула острыми ушами и вопросительно покосилась на деда.
– Держись, Карысь! Голова-то не кружится?
Карысь замотал головой, потому что дыхание у него перехватило, сердце подобралось к самому горлу и стало трудно глотать. Он никогда не думал, что с лошади земля бывает так далеко, что у деда Плехеева совсем нет волос на макушке, а у Чалки теплая спина.
Дед Плехеев пошел вперед и потянул лошадь за повод. Чалка тряхнула головой и тоже пошла, легонько покачиваясь под Карысем. Вцепившись обеими руками в гриву, крепко сжав ноги вокруг круглых боков, Карысь почти ничего не видел и не слышал, и жил только одной-единственной мыслью – как бы не упасть, для чего ему приходилось делать немалые усилия. Чалка была лошадь широкой кости, к тому же справной, имела хоть и плавный, но укачистый ход, и Карысю, сидевшему на ее спине как на столе, удерживать себя в вертикальном положении было нелегко. Покачиваться в такт лошадиного шага он не умел, да и не догадывался об этом, и сидел на Чалкиной спине старательно прямо, боясь оторвать взгляд от ее постоянно двигающихся ушей.
Постепенно Карысь хоть и не освоился, но немного привык к своему рискованному положению и дважды отважился оглядеться. Многие предметы, на которые раньше приходилось смотреть, задрав голову, теперь оказались значительно ниже его и выглядели совсем по-другому. Ну вот, например, дед Плехеев. Если раньше он казался недосягаемо высоким и сильным, как все мужчины, то сейчас Карысь видел, что дед узок в плечах, сутул, что шея у него сзади красная и морщинистая, а вокруг макушки волосы стоят дыборком. Или вот молоканка, мимо которой проезжал теперь Карысь. Совсем низенькая – он даже смог увидеть на ее крыше проржавевший бидон, обруч от колеса и маленькие кустики полыни, проросшие из пластов. На все это Карысь смотрел с удивлением, однако же, не забывая цепко держаться за гриву и стискивать ногами теплые Чалкины бока.