– Тебе больно? – тихо спросил Карысь и ладошкой погладил рыбу, ощущая холод и жизнь под рукой.
Но рыба не шевелилась и не отвечала Карысю. Тогда он взял ее обеими руками, перетянул через борт и головой вниз осторожно выпустил в воду. До воды было метр, не больше, но рыбина успела два раза перевернуться и упала боком, сильно всплеснув набежавшую волну. Она на мгновение скрылась, а потом всплыла вверх серебристым брюшком. Волны мягко покачивали ее и потихоньку относили вдоль корпуса плашкоута. Карысь шел следом и видел, как рыбина начала мелко шевелить плавниками, потом хвостом, и так, вверх брюшком, вдруг поплыла от плашкоута. Он счастливо посмотрел ей вслед и взялся за хвост следующей рыбины. Эта была совсем живая, и едва Карысь склонился над водой, как она легко выскользнула у него из рук и мгновенно скрылась в глубине. Карысь посмотрел на пустые руки и радостно засмеялся.
На пятой или шестой рыбине его поймал Мефодий Иванович. Он удивленно уставился на Карыся, потом на воду, где только что исчезла очередная рыбина, и восхищенно изумился:
– Вот это рыбак! Ай да Карысь! Утешил… Че делаешь-то, оголец?!
Карысь внимательно посмотрел на руки, облепленные рыбьей чешуей, спрятал их за спину и тихо сказал:
– Им больно.
– Кому? – Мефодий Иванович еще раз с сожалением глянул на воду.
– Рыбам.
– Так ты много выпустил-то?
Карысь растопырил пальцы и вытянул одну руку вперед.
– Пять штук?
– Ага… Они холодные и дышат.
– Так тебе уши счас драть или погодить маненько? – серьезно спросил Мефодий Иванович.
– Погодить, – тяжело вздохнул Карысь и тихо потопал на берег.
К вечеру разыгрался ветер и погнал по Амуру пенные барашки на гребнях высоких волн. Отбуксировав плашкоут на рыбобазу, катер спешил к дебаркадеру, тяжело зарываясь носом и шатко переваливаясь с борта на борт. Множество брызг взлетали над палубой, ударялись о стекла рубки и частыми ручейками стекали на обшивку. Карысь, недавно проснувшийся, сидел на высоком ящике и смотрел между текущих ручейков на приближающийся дебаркадер, на свою родную деревушку. Ему казалось, что прошло много-много времени с тех пор, как он уплыл на катере, что в деревне все изменилось, стало больше и лучше. Но все оставалось прежним, и он было задумался об этом, но тут вспомнил о рыбах на плашкоуте, оглянулся и увидел в окно, что плашкоута на буксире нет.