Стрельцов нервно сглотнул, прерывисто выдыхая, и тем самым заставил отвлечься от созерцания его рта и за секунду отрезвил Маргариту. Она дёрнулась, вырываясь, и обеими руками упёрлась ему в грудь, отталкивая.
– Птичка не готова на такие жертвы ради банального отпуска! – почти зло кинула ему, пытаясь защититься, скинуть с себя чары. – За кого охотник вообще держит птичку?
– Всего лишь за разумную, честную и свободную в своих желаниях… птичку, – и не думал идти на попятную Павел Васильевич.
– Боже, что за ересь мы несём!
– Маргарита…
– Пусти меня, Стрельцов!
– И не подумаю! Должен же я убедиться, что ты не блефуешь.
– Убедиться?! Ты совсем рехнулся?
– Значит, тёплые края всё же отменяются? – хмыкнув, отстранился он.
Рита застыла, прищурившись и сверля его подозрительным взглядом. Неужели это то, о чём она подумала? Неужели он действительно хочет собственноручно всё проверить?
– Ну давай! – разозлилась она, вскидывая руки. – Дерзай!
Павел отпустил её, отступил на шаг, на миг нахмурившись.
– Ну? Долго мне ждать?
– Ладно, прости, перегнул, – сдаваясь, выдохнул он.
– Э, нет, Стрельцов! Так не пойдёт, – кажется, её несло.
Уже не контролируя себя, Маргарита дёрнулась навстречу Павлу, схватила его за руку и заставила положить её себе на бедро. Как раз туда, где на пару сантиметров ниже, начинался разрез на юбке.
– Проверяй!
– Рита, – предостерегающе произнёс Стрельцов.
Не убирая при этом руки, даже сквозь ткань жгущей её кожу.
– Как ты там сказал? Я свободная в своих желаниях… птичка, – сделав акцент на идиотском прозвище, кинула она ему в лицо.
– Ты действительно этого хочешь?
– Ещё минуту назад тебя это не интересовало.
Она выжидательно смотрела на него, пойдя ва-банк. Что он будет делать сейчас? Не подавляя её волю, а подчиняясь её желанию?
Рука Стрельцова сместилась чуть вниз, пальцами нашла разрез, нырнула внутрь, пробежавшись по стройному бедру, обтянутому тонким капроном. Он снова приблизился, потеснив Риту к стене и заставляя смотреть прямо в глаза. Но теперь в её взгляде он мог прочесть только одно – вызов!
Рука поползла выше, потянув за собой юбку, добралась до края кружева, дразня прошлась по голой коже, при этом не поднимаясь ни на сантиметр выше, и остановилась. Павел подался вперёд и, обжигая дыханием, прошептал:
– Я верю тебе, Марго, – и снова улыбнулся обескураживающей улыбкой.