Так гулял-пировал Рюриг красноносый, да о Новгороде-обидчике не забывал. Минул год во пирах, во похмелье, по весне снова вороги пошли к Ильменю. Воевать им понравилось хитростью, посылают впереди себя лазутчиков. Прибежали лазутчики в Новгород, разнесли весть среди жителей, мол, идет опять на вас Рюриг Яростный, с ним дружина его силы неслыханной. Вот уж струги вошли в Волхов-батюшку и идут супротив течению. Собирайте войско, славяне, пусть берут мечи да рогатины все мужчины и все юноши, а не то погубит нас Рюриг. Вот ударили Новгородцы в колокол, собрался весь народ на битву. Но слышны были и другие голоса:
–– Покоримся, славене, Рюригу! Отдадим дань ключами городскими. Авось будет тот каган хорошим правителем.
Тут и вышел вперед Вадим Хоробрый, молвил голосом громовым:
–– Аль не мы вместе с вами варягов били? Так не уж то опять не разобьем? А как станет выбор в третий раз, так тогда и думу будем думать.
Согласились славене Новгородские: три-то раза победа будет наша. И избрали они Вадима воеводою, и пошли за ним ополчением.
Вот как в прошлый раз встали славяне запрудою на реке, ждут-пождут варягов. Показались вороги, да славян на этот раз заметили. Свои струги легкие, резьбою украшенные, от славянских ладей в двух полетах стрелы оставили и давай браниться-бахвалиться. А славяне давай им в ответ ругаться. Долго ль, коротко ли, тут кричат вряги:
–– А вы, лапотники, вниз посмотрите.
Посмотрели славяне вниз, а там батюшка Волхов под ладьями красен течет. Что за диво? – славяне думают.
–– А теперь вы, лапотники, вверх взгляните, – им со стругов кричат.
Смотрят, а по небу с новгородской со стороны тучи красные ветер гонит.
Невдомек славянам было, что на стругах вражеских только кормчие да гребцы, да пустые шеломы из-за бортов выставлены. А сами вражьи воины, давно уже на берег высадились, обошли войско новгородское лесочком и город без боя одною хитростью взяли. Как увидели вороги детей беззащитных, да дев младых, да стариков немощных – рассвирепели, пустили кровушку славянскую по новым улицам. Потекла кровушка в Волхов-батюшку. Брызгала кровушка из жил юных, до облаков достала. Зарумянились облака, набухли влагой, и пошел над ополчением новгородским, без брани проигравшим, красный кровавый дождь.
Бросились новгородцы к своему городу. Да куда там – ворота закрыты, а на стене Рюриг рыжебородый стоит, насмехается. И не рот у него – яма черная посеред бороды.