Я вспоминаю те времена с сожалением и горечью, ибо Белов действительно был прав, оппозиция в Думе бездействовала, а разоблачительные статьи писателя почти никто не читал, потому что тираж патриотических изданий оставался мизерным.
Одна из статей Белова, опубликованная в газете «Завтра», называлась жестко – «Стыдно!». Пойти в атаку на единомышленников, на ту часть народа, которая ненавидела Ельцина, но сидела сложа руки, мог только бескомпромиссный Белов. Он взывал к исторической памяти, взывал к совести… Так высказался однажды великий писатель-подвижник, певец русского Севера Федор Абрамов в своем знаменитом открытом письме к односельчанам «Чем живем-кормимся», опубликовав его в районной пинежской газете и укорив земляков за непаханные земли и отутюженные тракторными гусеницами заливные луга. Абрамов по-дружески учил Белова: никогда не молчи…
И вот он говорит не нужную никому правду, пишет строго и прямолинейно: «Так что же произошло с нами дальше?
Отчего русские не испугались грозных фашистских полчищ, а каким-то жалким банкирам и продажным телевизионщикам отдали себя с головой?
Стыдно…
Стыдно за тронутых чужебесием представителей власти, в одну шеренгу, как новобранцы, стоящих перед Ельциным. Стыдно за самого Ельцина, который в косноязычной своей гордыне показывает, как танцует на кремлевском паркете норвежская королева (Хорошо хоть не стал петь «Калинку» и отплясывать какой-нибудь шейк.)
Стыдно за шахтеров, требующих денег лишь для себя. Как будто дети учителей и врачей не хотят ни есть, ни пить. Но спасибо и на том, что вышли мужики на рельсы, легли на рельсы в прямом смысле, заместо Ельцина. А что в это время делают господа шмаковы, возглавляющие так называемые «независимые профсоюзы»? И как понимать думскую оппозицию трусливых коммунистов, шумных элдэпээровцев, сонных аграрников, блудливых «яблочников»? Ничего себе партии.
Шахтеры все же хоть поднапугали вечных лжецов…».
Статья переполнена болью, состраданием к обворованному народу. Мне не хотелось читать ее одному, и я размножил и раздал ее депутатам. Реакции не последовало никакой. Как только часть думской оппозиции подняла вопрос об отставке правительства и в зале замаячила опасность разгона парламента, так вопрос был снят с повестки.
В депутатском корпусе не все боялись отставки правительства. Некоторые парламентарии во главе с Сергеем Бабуриным, входившие в группу «Народовластие», относились как раз к ним. Но так как группу возглавлял не Бабурин, а Николай Иванович Рыжков, то позиция была общей – не обострять отношения с правительством. Разногласий в группе, в которой работал и я, зарождалось все больше и больше. И тогда мы поставили вопрос на группе о замене ее лидера. Я выдвинул Бабурина… Но тут началась подковерная игра, запугивание моих коллег со стороны части фракции коммунистов. Так как Геннадий Зюганов послал в нашу группу для ее полноты своих однопартийцев, то и дал им команду: оставить Рыжкова, прокатить при голосовании Бабурина. Мы оказались в меньшинстве, потому проиграли. Кажется, интрига была исчерпана. Но на сессии парламента коммунисты-зюгановцы и сам спикер Геннадий Селезнев начали критиковать и обвинять Бабурина в клевете, а подпевать им и ехидничать стал депутат Николай Травкин.