Здешняя природа в своем многообразии отличалась от тех мест, по которым ранее проезжали путешественники. Широко раскинувшиеся поля простирались до самого горизонта. Самыми примитивными орудиями крестьяне в поте лица своего собирали с пашни остатки урожая. Меланхолические песни крестьянок, издалека доносившиеся до иностранных гостей, навевали первое впечатление о внутреннем состоянии души большой, незнакомой страны, жители которой вечно боролись с природой за выживание. Несколько любопытных подбежали к краю дороги, чтобы поприветствовать поклоном проезжающую мимо высокочтимую колонну всадников. Однако головной отряд тут же прогнал их.
Стояли последние теплые осенние денечки. Гонзага содрогался при одной мысли, что ему придется зимовать в чужой Москве. С другой стороны, из-за морозов и занесенных снегом дорог возвращение в Европу было возможно лишь с наступлением весны. Посольство было готово к этому. В гостеприимных московских купеческих домах они в бодром настроении переживут самые жуткие морозы.
– Как вы воспринимаете переход из католического в греческо-православный мир? – поинтересовался миланский губернатор у Герберштейна, сидевшего теперь рядом с ним. Советник посольства был как раз занят тем, что инспектировал пограничные сооружения и дорожные укрепления, и был погружен в свои записи. Его наметанный глаз отмечал каждую деталь на краю дороги, порой отрезок пути был даже покрыт щебенкой. Опытный полководец, Гонзага наблюдал за работой молодого спутника и наконец спросил, что тот думает о целях Великого князя – хочет ли он лишь восстановить торговый маршрут в Европу или все же вынашивает стратегические военные планы, расширяя дорогу.
Какое-то время они молча наслаждались поездкой, а потом Гонзага потребовал рассказать ему подробнее о личности царя. Герберштейн основательно подготовился к этому вопросу, тем более что он родился в России, когда его отец служил там германским послом.
– Иван жестокий и властолюбивый параноик. До того как в семнадцать лет он водрузил себе на голову царскую корону, он считался безвольным орудием в руках различных боярских родов в Кремле. Его отец, великий князь Василий III, умер вскоре после его появления на свет. Потом правила его мать как опекунша юного наследника, однако была отравлена соперничавшими боярами. Свое отрочество будущий царь провел в окружении политических интриг. В тринадцать лет он неожиданно проявил характер. Натравив на своего двоюродного деда охотничьих псов, растерзавших его, он таким образом завоевал необходимый авторитет.