Игра за землю - страница 19

Шрифт
Интервал


С утра пораньше меня разбудил отец, в полной готовности он уже с нетерпение ожидал выхода на рыбалку. По-быстрому одевшись в спецодежду, прихватив бутерброд из кухни, я побежал следом за ним. Несколько часов по лесу и вот мы пришли. На полянке небольшая избушка, метрах в двадцати от нее течет река. Тут в отличие от деревенской реки большое течение и водиться много хариуса, поэтому это место стало излюбленным для всех деревенских рыбаков. Вот и сейчас, возле избы готовя что-то в котелке, сидят двое мужиков.

 - Михалыч как улов? – не успели еще подойти, а отец уже полез с расспросами.

 - О, Игорек, тоже решил порыбачить, нынче что-то улов не очень, никак опять уроды городские с электро-удочкой пробежали, в прошлый раз до самой дороги их гнали, а там они уже на своем джипе свалили. Но ничего, я сейчас ружье взял, возьму грех на душу! Жены у меня нет, детей тоже, пальну пару раз, а сдохнут они там или нет мне без разницы, пусть садят меня в тюрьму.

 Не успел мужик договорить, как недалеко раздались выстрелы из карабина. Мужики напряглись, выхватив свои ружья, они потихоньку пошли в сторону выстрелов. Отец, взял в руки топор и тоже пошел, я пытался его отговорить, но он ни в какую не стал меня слушать, делать нечего - поплелся следом.

 Остановившись все замерли, на небольшой полянке лежит раненная олениха, судя по животу беременная. Над ней смеясь, с карабинами, стоят трое молодых парней, выпивая из бутылки вискарь, они что-то наперебой друг другу рассказывали.

 Пока разглядывал не заметил, как Михалыч прицелился, раздался выстрел из ружья и ближайший парень, схватившись за живот, упал на землю. Его друзья в панике стали палить по округе, я, потянув отца вниз, упал ничком вместе с ним, немного погодя выстрелы прекратились, Михалыч весь окровавленный замер на земле.

 - Твою мать! - Тут уже меня взяла злость, схватив батин топор, я выскочил на поляну. Бросившись на этих уродов, я не заметил, как один из них прицелившись, выпустил в меня пулю, -12 выскочило, в груди появилась сильная, но терпимая боль. Уже окончательно озверев, я ударил топором ближайшего по руке. Тот, истекая кровью, заверещал и упал на колени, парень, который стрелял судорожно пытался перезарядить карабин, но тут я ему уже не дал времени, со всей силы припечатал ему по роже, от удара его откинуло на несколько метров, все лицо превратилось в окровавленную кашу.