— То есть она сейчас у тебя дома? Не
боишься?
— Чего, что она хату обнесет? Артём,
не смешите мои подковы, как говаривал конь в одном мультике. Что у
меня брать?! Макбук? Домашний кинотеатр? Представляю, как она
плазму от стены отвинчивает и, шатаясь с ней в обнимку, по лестнице
спускается. Это теперь мусор никому не нужный!
Друзья повернулись спиной к горящим
развалинам и неторопливо пошагали по проспекту. Артём
усмехнулся:
— Может, тогда пришла пора знакомить
с друзьями?
— Стесняется она.
— Стесняется? — пришла пора
удивляться Артёму, — что-то я вас с трудом понимаю. Поехать домой к
парню, которого первый раз видишь, она, видите ли, не
стесняется...
— Слушай, давай об этом не будем, —
Мишка схватил соседа за руку, — по-братски прошу. Мне и самому во
всей этой фигне тошно.
— Ладно, извини. Как думаешь, у
Кирилла получится?
Мишка некоторое время помолчал,
хмуро взглянул на приятеля, покачал головой.
— Мне бы этого очень хотелось, но...
— вздохнул. — Кирилл мужик хороший и правильный, но он застрял в
советском прошлом. Он верит в коллектив, в какое-то общественное
сознание.
— А ты? Судя по всему, не
веришь?
— Артём, я работаю в торговле, за
день встречаю очень много людей. У нас, конечно, попадаются
вменяемые люди, но очень много таких, как твой соседушка.
— Саня? — понимающе переспросил
Артём
— Ага. Потребитель как он есть. Сам
ничего сделать не хочет, но все ему должны. Ты предлагал ему за
водой вместе сходить? Так ведь нет, у него ребенок маленький, у
него теща, жена, прочие отмазы. Но воды ты ему принеси. Почему? Так
ведь ему все должны! Кто-то должен обеспечить его водой, потом
кто-то будет должен ему продуктов. А ты что за голубая кровь такая,
а? С какого-такого перепугу тебе все должны, а ты никому?
— Миха, не заводись, шут с ним, с
Сашкой. Он безвредный...
— Да, безвредный пока сидит в своей
норе и теща с женой ему мозг выедают. Но попомни мое слово, когда
их много... — махнул рукой. — Знаешь, как в Афинах поступили с
Мильтиадом?
— Это кто?
— Вот те здрасте, чему тебя,
двоечника, в школе учили?! Это тот, под чьим руководством греки
персов под Марафоном разбили. Ты хоть в курсе, что это было сродни
чуду? Персидская империя тогда была на подъеме, а Греция —
разрозненные полисы. Персы высадились у Марафона — это город такой.
Войско афинян и их союзников платейцев управлялось десятью
стратегами. Короче, что делать — нападать в поле или отсидеться за
стенами — эти стратеги договориться между собой не могли. Демократы
фиговы. Тогда Мильтиад уговорил их все-таки биться здесь и сейчас.
Ну а стратеги свалили на него всю ответственность: дескать, хочешь
битвы, тогда давай, рули, инициатива, как известно, имеет
инициатора. Тот порулил, да так, что персов вынесли на пиках, их
военачальник погиб.