– Мне было немного больновато… но я получила удовольствие.
– Ничего, боль пройдёт и уйдёт навсегда, а удовольствие ты будешь получать часто, всю оставшуюся жизнь, плутовка, если не будешь, как говорится, валять дурака! Мы же видели, с каким изобилием ты проливала слезы сладострастия!
И, под предлогом исправить беспорядок её туалета, госпожа Мелло абсолютно догола раздела Бабетту и продемонстрировала нам тело, которому позавидовала бы и богиня юности Геба. По ласкам, которые госпожа Мелло расточала каждому привлекательному местечку на теле своей крестницы, естественно, по мере того, как она их обнаруживала, я сразу понял, что она могла легко стать сладострастной соперницей Сафо, наслаждаясь с прекрасной нимфой приятными ласками, которыми уроженка Лесбоса пользовалась после того, как была отвергнута Фаоном. Я увидел, как лицо мадам Мелло буквально ожило, ноздри её хищно раздувались, а глаза засверкали по мере того, как её руки пробегали по прелестным контурам грациозного тела Бабетты.
– Как она прекрасна… какие божественные формы, какая свежесть! – воскликнула госпожа Мелло, прижимая крестницу к своей груди, – Я вся пылаю… я горю… Ах! Моя милочка, дай мне твою руку.
И увлекая её на кровать, она зажгла свою страсть с новой силой, в то время как Бабетта одной рукой пыталась проникнуть в её рощу Венеры.
– Умерьте на время ваши чувства, – посоветовал я мадам Мелло, – ваша одежда – препятствие удовольствиям, которые вы ищете для своих рук и глаз… так что сорвите с себя эту изуверскую драпировку, мешающую прикосновениям наших рук и нашим взглядам.
Госпожа Мелло мгновенно согласилась на такое бесцеремонное разоблачение и, с моей помощью, она буквально за две секунды предстала перед нами Дианой, выходящей из купальни, и вновь устремившись к своей юной добыче, она просунула одну свою ногу между её ног таким образом, чтобы храмы обоих древнегреческих атлеток сладострастно переплелись друг с другом, а их груди при этом соприкасалась, между тем, как губы впились друг в друга и слегка приоткрывались, чтобы оставить проход для органа речи, который в этот момент становился органом сладострастия, издававшим призывные стоны любви… и их бедра волновались, а волосы перемешались на их телах, и вскоре послышались пламенные вздохи, напоминающие те, что раздавались из уст Венеры, успокаивающейся в руках Евфросинии в отсутствие Марса, развлекающегося в это время с весталкой Илией. Внезапно сладострастницы застыли, и пять или шесть конвульсивных, судорожных движений их прекрасных бёдер сообщили нам о том, что они достигли цели, а вскоре мы смогли насладиться прекрасной картиной растекающихся на поле их битвы жемчужин удовольствия.