Налив чай гостю и себе, Пузырь откупорил бутылку конька, достал небольшие рюмки, разлил и, взяв свою рюмку в охапку огромной ладонью, проговорил, посмеиваясь:
– Ну, сосед, за знакомство!
Костя взял свою рюмку, они чокнулись и выпили.
– Рассказывай, как ты попал в этот гадюшник, – Пузырь нарезал хлеб и принялся за свежий огурец, – там же все стукачи! И горничные, и швейцары. Суки, нам вещи продают и тут же стучат.
Пузырь громко засмеялся. – Ну, просто бляди! Терпеть не могу ментов, таксистов и стукачей!
Почему все те, кого терпеть не мог хозяин лаборантской, расположились именно в таком порядке, Раевский не спросил. В ответ на вопрос Пузыря лишь пожал плечами. Рассказывать всю предысторию попадания в плотники ему казалось неуместным и долгим. Тем более человеку, которого он видел второй раз в жизни. Поэтому он ответил просто, что, мол, так получилось. Пузырь налил еще по чуть-чуть, откинулся на широком диване, пристально посмотрел собеседнику в глаза, – Ладно, чел, не хочешь говорить – не говори. Дело твое. Главное, мне кажется, что ты не их полета. И поступил с моими парнями правильно. Это ценю. Короче, я тебе должен. По серьезке. Только это хочу сказать.
Они еще выпили. В дверь из коридора постучали.
– Да, – громогласно ответил Пузырь.
Стук повторился.
– Заипали, – проворчал хозяин, встал и дернул забухшую дверь на себя.
На пороге стояли две девушки и парень.
– Ааааа, – Пузырь ехидно заулыбался – будущие звезды санитарии пожаловали, – он отступил вглубь лаборантской, – чего стоим, не проходим, открыто же.