– Сколько это займёт времени? – уже более громко спросила она.
– Пару дней, – неожиданно в разговор вмешался чёрный дракон.
– Тогда вперёд! – скомандовала наследница престола и обернулась, увидев за собой маленького с испуганным взглядом гнома и волка, сложившего руки на груди с каменным, безэмоциональным лицом.
Девушка подошла к Ульрику и наклонилась к нему:
– Спасибо тебе за всё, что ты сделал для меня – и поцеловала его в лоб, отчего коротышка, грязненький, чумазенький, испуганный залился краской.
Мирабелла встала ровно и посмотрела на Арона, а тот лишь коротко кивнул и пошёл вперёд к драконам. Императрица последовала примеру воина.
Всё это время серые камни, казалось, притягивали к себе, манили и, буквально, пожирали энергию. Ветер лишь временами усиливался, но в остальное время стояла невыносимая духота, духота в середине сентября, когда обычно идут дожди и деревья уже почти полностью лишились листвы.
Наследница престола подошла к синему дракону, и тот заговорил:
– Драконы не называют своих имён кому попало, но я назову своё в отличии от моих подчинённых. Я Паллад.
– Что ж, Паллад. Вперёд! В Логантсию! – кричала Императрица и огляделась: Арон сидел верхом на красном. После этого призыва вверх взлетел сначала Паллад, а затем и остальные.
– Да хранит тебя Тайрис… – прошептал Ульрик Каменный Цветок, зная, что ещё долго будет вспоминать этих двоих, пробывших у него не столь долгое время, но изменивших его жизнь…
***
– Левеллин, что случилось? Почему в твою эльфийскую голову взбрело встать ни свет ни заря, да ещё и нас поднять? – бурчал Грогг, зевая.
За стеной дворца едва-едва начало светлеть, и диск солнца только-только начал показывать себя. В этот предрассветный час не спали уже пекари и ремесленники и ещё не спали разбойники, воры и продажные женщины. Это был час, когда встречаются два сословия: дневное и ночное. Через пару часов узкие улицы и площадь заполняет торговцы и обычные жители, и город начнёт свой день.
Во дворце же не спали уже слуги и повара, а также сменяли друг друга стражники и караульные. «В такой час господы должны подчевать в своих постелях, а никак ни сидеть за столом в полудреме, пока советник и жрец о чём-то спорят».
– Ладно, – поднимая руки, прервал Левеллин Саза. – Хорошо. Если считаешь, что это не так важно, то можешь дальше идти и ввергать свою чистую душенку в объятья греха и тьмы.