– А что ступа? – удивляюсь я.
– Мы не можем бррросить её тут! Угонят!
Берега кисельные! Сколько раз я говорила бабуле, чтобы она противоугонную сигнализацию установила на наше транспортное средство, а она лишь отмахивается. И что мне теперь с ней делать, с этой ступой?
– Хорошо, – решаю я, – вы идите к пасеке без меня, а я полечу и буду вас там ждать.
– Я не имею прррава отпускать тебя одну! Я твой телохррранитель! – возражает Мотя.
– Но втроём мы в ступе не поместимся! А бросить Ваньку одного я тоже не могу. Я теперь за него в ответе. Пока мы с тобой тут спорим, уходит драгоценное время, а Алёнке, может, помощь срочная нужна!
Мотя обречённо машет лапой, деваться-то ему некуда, приходится исполнять то, что я велю. Он кивает Ивашечке головой, словно увлекая за собой, и направляется в чащу леса.
– Иди с ним, Ваня, – распоряжаюсь я, – и ни на шаг от него не отходи! Если что, он тебя в любой беде выручит.
Парнишка согласно кивает и направляется вслед за Мотей.
Как только они скрываются за деревьями, я вскакиваю в ступу, взлетаю и направляюсь в сторону пасеки. Невероятные по силе эмоции вновь охватывают меня. И дело тут не только в стремительном полёте, который мне по душе. Я чувствую себя героиней крутого блокбастера, спешащей на помощь несчастной девочке. Где ты, проклятый злодей? Сейчас мы померяемся силами! Посмотрим, на что способен этот старичок-боровичок!
Ой, кажется, я слишком увлеклась, я же вовсе никакая не героиня, да и едва ли смогу с кем-то подраться, а уж тем более победить. Ведь, судя по тому, что злодей усердно прятал лицо, под бородой может скрываться кто угодно. А вдруг он окажется молодым и сильным? От этих мыслей мне становится не по себе.
Вот уже и пасека. Аккуратно иду на снижение, мягко приземляюсь и осторожно выбираюсь из ступы. Внимательно осматриваюсь по сторонам. Пчелиные домики сильно покосились, у некоторых сорваны крышки. Видно, что никто в этих ульях давно не живёт. Возможно, что избушка тоже заброшена. Но трава возле крылечка притоптана – значит, тут недавно кто-то был. Да и дверь слегка приоткрыта. Может, злодей всё ещё там? Держа помело, как боевое оружие, и готовая обороняться, я осторожно берусь за ручку двери и тяну её на себя. Дверь издаёт жуткий скрип. От неожиданности я вздрагиваю и сжимаюсь в комочек. Прислушиваюсь. Тишина. Осторожно вхожу внутрь, половицы поскрипывают под ногами. Останавливаюсь после каждого своего шага и стою, замерев. Никаких звуков, никакого движения в избе. Решившись, я негромко зову: