– Ты сказал, что Бионика отправилась со мной в моём аэрокаре!
– Да. Я это сказал, сэр.
– И, по-твоему, это не бред?!
– Нет, сэр.
Геннадий Юрьевич развёл руками. Что же за напасть-то такая в последнее время с этими роботами! Один несёт околесицу, другая не слушается…
– Так, Лео. Скажи мне, где Бионика? Она ушла гулять?
– Она полетела с вами, сэр.
– Да чёрт тебя подери! Лео!
– Да, сэр, – невозмутимо произнёс дворецкий, ещё выше поднимая подбородок.
– Во-первых, перестань кривляться! – сказал профессор, видя как администратор старается копировать манеры дворецких, что жили в восемнадцатом-девятнадцатом веках. – Во-вторых… ГДЕ БИОНИКА, черти бы тебя разодрали, чёртов ты дворецкий?!!
– Я-а-а… не знаю, как вам сказать… сэ-эр.
– Ты что, завис?
– Нет, сэр.
– Так, говори.
Леонардо посмотрел по сторонам, скривил недовольную мину и членораздельно произнёс:
– Геннадий Юрьевич, сэр, Бионика отправилась с вами в полёт на вашем аэрокаре. Когда последние ящики были загружены, она подошла к грузовому отсеку и вошла внутрь. Затем, трап был поднят, аэрокар стартовал, и вы все улетели в сторону Симферополя. Если даже сейчас я сказал «хрень», то я уже не знаю…
Обиженный дворецкий сложил руки на груди и стал смотреть вдаль, снова подняв подбородок.
Глаза профессора полезли из орбит. Бионика вошла в аэрокар и улетела с ним??? Он не мог в это поверить! Как??? Как такое могло случиться? Как Бионика могла так поступить? Нет. Этого не может быть! Этот тупой дворецкий всё напутал. Ему показалось, что один из роботов-грузчиков был похож на Бионику. Но, как робот-грузчик может быть похож на Бионику?! Это всё равно, что спутать тапок и самолёт! Нет, не может быть.
– Хорошо, – сказал Геннадий Юрьевич. – Давай сначала. Ты говоришь, что…
– Бионика улетела с вами, сэр. Это также верно, как то, что меня зовут Леонардо. В конце концов, вы можете проверить по камерам, если мои слова вас не устраивают.
– По камерам, говоришь… по камерам… Хорошо, пусть будет по камерам. Покажи мне записи.
– Сию минуту, сэр.
Леонардо протянул ладонь вверх. В её средине образовался маленький объектив, с виду никак не отличающийся от тех объективов, что применялись в фотоаппаратах в далёком прошлом. Объектив засветился беловатым светом, а над ладонью дворецкого сформировалось голограммное изображение, диаметр которого был равен полтора метра; дворецкий «утонул» в изображении.