– Вот ещё! Нашли палочку-выручалочку! – смеясь, сказал Владимир Сергеевич. – Дружба дружбой, а законы нарушать всё равно нельзя! Вы же устроили здесь неизвестно что! Я понимаю, что сбежала… сами знаете кто. Но зачем же устраивать ТАКОЕ на аэрополосе? Ваши действия могли послужить причиной массовой аварии!
– Уверяю вас, Владимир Сергеевич, что этого больше никогда не повториться!
– А если она ещё раз сбежит?
– Не сбежит.
– Почему вы так в этом уверены?
– Потому что я её убью.
Министр и Джон Паркер после этих слов изумлённо переглянулись и раскрыли рты.
– Вы что, серьёзно?! – выпалил мистер Паркер.– Мистер Левандовски! Это же не шутки! Как вы можете…
– Да, пошутил я, пошутил! Это в переносном смысле! Я имел в виду, что задам ей хорошую трёпку.
– Не смейте этого делать, профессор! Бион… – министр осёкся на полуслове, кашлянул и сказал: – Так. Геннадий Юрьевич. Прошу вас пройти ко мне на борт, и там мы сможем основательно всё обсудить. Господа, отпустите этого негодяя! – Последние слова предназначались полиции.
Полицейские деактивировали наручники и отпустили профессора.
Геннадий Юрьевич, потирая запястья, направился было в правительственный транспорт, но вдруг остановился и повернулся к полицейским. Министр увидел это и, думая, что профессор начнёт кричать на полицейских, быстро сказал:
– Геннадий Юрьевич! Оставьте в покое полицию. Они выполняют свою работу и не обязаны выслушивать от вас всякие гадости.
– Да я не хотел говорить им гадости. Просто, там мой пилот, уже, наверное, весь седой от переживаний. Его бы отпустить тоже, а? – Профессор жалостливо посмотрел на полицейских.
Хранители порядка среагировали по-разному: одни улыбнулись, другие покачали головой, но, когда перед тобой находится человек из правительства, да ещё и ни много, ни мало – министр иностранных дел, то всяческие вопросы отпадают как-то сами собой. Бедного пилота немедленно выпустили и провели к его аэрокару. Он, весь какой-то зелёный, потопал на своё пилотское место, упал в кресло и откинулся на спинку. У него сегодня был, наверное, один из самых тяжёлых дней, хотя, работая у профессора Левандовского, лёгких дней, на его памяти было не так уж и много.
– Ну, всё? – сказал министр. – Вы готовы?
– Ещё одну минутку, пожалуйста. Я должен сказать пару слов этому молодому человеку. – Профессор указал на Алексея.