В жизни Скрипача было немало красивых женщин, увлечь которых не составляло особого труда. Крутой замес еврейских, южнославянских и прочих кровей одарил его иконописными глазами, тонко очерченным греческим носом и хорошей фигурой. Впрочем, о внешности многие женщины забывали, только лишь он брал в руки скрипку. Под ее чарующие звуки даже замужние дамы готовы были бежать с чернобровым исполнителем на край света. К неудовольствию многочисленных поклонниц своей мужской магией Скрипач особо не злоупотреблял. А уж когда женился, так вообще представительниц слабого пола обездолил, оставив им в удел тайные ночные вздохи.
– Вам что-нибудь сыграть? – неожиданно для себя произнес Скрипач, не в силах оторвать глаз от юной богини.
– Вивальди. Времена года, – просто, не жеманясь, ответила девушка. – Мой папа когда-то играл.
Скрипач онемел. Среди всего, что он исполнял, было лишь несколько вещей, которые доставляли ему истинное удовольствие, и «Времена» – в первую очередь.
– Если не знаете, не страшно, сыграйте что-нибудь другое, – поспешила ему на помощь очаровательная слушательница.
Вместо ответа музыкант поднял скрипку и заиграл. Он слушал себя и удивлялся: так его скрипка не звучала уже очень давно. С тех самых пор, когда он играл на выпускном концерте в консерватории.
ОСИП
Семен Аркадьевич, отец Йоси, как и полагается человеку с фамилией Цукерман, служил по снабжению, что в Одессе приравнивалось к генеральской должности. Был он красив и, можно сказать, статен, если не считать пивного живота, нажитого непосильным трудом снабженца.
Импозантный агент частенько ездил в командировки по городам и весям победившего социализма и всегда привозил домой много всякой дефицитной всячины, которой потом с успехом торговал на Привозе, для верности переодевшись биндюжником с Молдаванки.
Однажды из столицы советской Украины он притаранил аж двадцать знаменитых «Киевских» тортов и уже намеревался утром идти с ними на рынок, когда вдруг выяснилось, что его кинули, как последнего фраера. Под самодельными наклейками обнаружились настоящие этикетки, гласящие, что срок годности кондитерских шедевров истек аж неделю назад. С публикой на Привозе шутки шутить не рекомендовалось, могли и лицо начистить, поэтому экономный снабженец решил утилизировать просроченные торты домашним способом. Две недели всей семьей они ели их на завтрак, обед и ужин, отчего у маленького Оси на всю оставшуюся жизнь выработалась стойкая идиосинкразия ко всем кондитерским изделиям.