Да, говорил я себе, да. Я должен ехать. Во славу Господа и чтобы сделать мир лучше. Но для начала мне нужно было одобрение отца. Более того, мне нужны были деньги.
В прошлом году я уже заговаривал с ним о большом путешествии, и мой отец, казалось, поддерживал эту идею. Но, конечно, он уже о моих мечтах забыл. И наверняка ему покажется лишним добавлять к путешествию еще одну дорогостоящую поездку, да и куда – в Японию? Чтобы открыть компанию? Чтобы основать какую-то артель «Напрасный труд»? Наверняка все ему это покажется неразумным. И слишком дорогим.
У меня были небольшие сбережения, оставшиеся после службы в армии, и деньги, отложенные после различных временных подработок, которыми я занимался несколько лет. К тому же я планировал продать свою машину, вишнево-черный MG с гоночными шинами. Вместе с этим у меня выходило полторы тысячи долларов, а этого было очень мало, говорил я отцу. Он кивал, хмыкал и переводил глаза с телеэкрана на меня и обратно, пока я ему все это выкладывал.
«Помнишь, мы говорили с тобой об этом, папа? Как я рассказывал тебе, что хочу увидеть мир? Гималаи? Пирамиды? Мертвое море, папа? Мертвое море? Я также подумываю заглянуть в Японию. Помнишь мою Безумную Идею? Японские беговые кроссовки? Да? Это могло бы быть грандиозно, пап. Грандиозно».
Я продолжал расписывать ему этот проект, изо всех сил стараясь его «продать». Продавать я всегда ненавидел, а этот конкретный случай практически не имел шансов на воплощение в жизнь, именно поэтому я уговаривал его с таким отчаянием. Мой отец только что потратил сотни долларов на то, чтобы я учился в университете Орегона, еще тысячи – на Стэнфорд. Мой отец был издателем «Орегон Джорнал», это была приличная работа, которая позволяла вести хорошую, комфортную жизнь и оплачивать наш просторный белый дом на Клейборн-стрит, на самой тихой окраине Портленда, в Истморленде. Но он ведь не печатал деньги. К тому же это был 1962 год. Мир был тогда больше. Хоть правительство США уже и отправило человека в космос, но при этом 90 % американцев все еще никогда не летали на самолете.
Обычные мужчины и женщины нашей страны в эти годы никогда не выезжали дальше сотни миль от своего порога, так что одно лишь упоминание о кругосветном путешествии могло негативно подействовать на нервы любому отцу. А моему отцу – так особенно, ведь его предшественник по работе в газете погиб в авиакатастрофе.