«Моррас приемлет Церковь и не приемлет Евангелие. Он жаждет папу, а не Христа», – недоумевал Морис Баррес (МСВ, 693). «Какой трактат можно написать, – делился с ним Моррас в феврале 1898 г., – об интеллектуальном упадке как следствии христианского духа, который: 1) ниспроверг Римскую империю; 2) разложил в XVI веке католическую цивилизацию чтением Библии на языке простонародья; 3) возбудил Руссо, вызвал Революцию, возвел мораль в сан сверхнауки и сверхполитики; 4) дал нам теологию индивидуума, теорию чистой анархии» (ВМС, 174).
Еще раньше Моррас сделал вывод, который огорчил его учителя Пенона: «Только католицизм, полностью свободный от иудео-протестантского деизма, может дисциплинировать дух» (СМР, 399–400). Этой позиции он – оглядываясь на себя? – придерживался и позднее, считая язычников, позитивистов и агностиков потенциальными союзниками католиков, но атеистов, деистов, иудеев и протестантов – их непримиримыми врагами (MPR, 4–5).
«Христианская доктрина, взятая абсолютно, ему явно враждебна, – писал в 1925 г. о Моррасе Николай Бахтин, – но он до конца утверждает церковь как самую могучую и живую из исторически наличных дисциплин»[6]. Как основу западной цивилизации, хранительницу ее традиций, воплощение власти, иерархии и порядка, которых не хватало в современной жизни. По мнению Николая Бердяева, Моррас «почти дословно повторяет аргументацию Великого инквизитора»: он «считает Евангелие книгой разрушительной и анархической, но восхваляет католическую церковь за то, что она сумела превратить эту разрушительную и анархическую книгу в силу, организующую порядок, т. е. “исправила” дело Христа»[7]. Утверждение не голословное – в 1906 г. Моррас прямо указал на опасность «непосредственного чтения» библейских текстов: «Их читают дословно. Это слово еврейское и, если Рим его не объяснит, действует по-еврейски» (MPR, 392).
При этом Моррас особо почитал Богоматерь, которой в 1914 г. посвятил проникновенные строфы в «Оде на битву на Марне», своем самом известном стихотворении. «Это чудо, подобное чуду жонглера Богоматери, – через много лет сказал ему Валла. – Вы не попадете в ад, потому что так хорошо воспели Ее». «Я вообще надеюсь, что не попаду в ад, – ответил Моррас. – Я всегда любил Богоматерь. Это моя маленькая личная вера» (GSC, 131).