Им расстегнул ремни. И времени уж нет.
Обнял за талию, легко поднял на руки
И поспешил туда, куда уходит свет.
Черт! Эти жалюзи! Запутался. Рукою
Рванул их резко и отбросил прочь.
Другой держал соседку пред собою,
Одним желанием горя – отсюда в ночь
Наружу выбраться. Дышать все тяжелее.
Табличка «выход» стала вовсе не видна.
Но он по памяти свернул к двери. Труднее
Найти рычаг. Вдруг, рядом у окна
Услышал кашель. Хриплый, чуть натужный.
Рванул рычаг, откинул резко дверь.
Сквозь ветер, гарь он выглянул наружу:
Пред ним тайга, как дикий хищный зверь
В ночи оскалилась, дыханье затаила.
Стоит беззвучная. Как будто что-то ждет.
Бросает вызов. Что ж померяемся силой!
Одно осталось – им покинуть самолет.
Вот только как? Не прыгать же, ей Богу!
Он глянул вниз. План глупый, что скрывать.
Решенье близко. Вспомнить и немного
Поосмотреться. Как же трап спускать?
Ведь надувной быть должен. Это точно.
А где рычаг иль кнопка он, увы, не знал.
Только решать проблему нужно срочно.
Он явно слышал интуиции сигнал,
А он привык ей доверять. Она не редко
Ему спасала жизнь, дела.
– Ну, что за черт! –
В его руках вдруг резко дернулась соседка,
Глаза открыла. Медленно вперед
Он покачнулся. Вес неравномерный.
Пред ним лишь дверь открытая и ночи пустота.
Они ведь выпадут и разобьются насмерть
при падении о землю. Скверно
Выжив в крушении, погибнуть в шаге от спасения.
Соседка, видно, «катастрофа» еще та!
Она очнулась в темноте. Парфюм знакомый.
Лимон и мята, капелька сосны.
Вдохнула глубже. Так легко, спокойно.
О, как приятно снова видеть сны!
Глаза прикрыла. Подремать немножко!
Давно она не видит уже снов.
А помнит в детстве, еще милой крошкой
Она порой не находила слов,
Чтоб описать всю красоту, что ей приснилась.
Но вот последние семь лет – лишь темнота
И одиночество. Она почти смирилась.
А вот сейчас не сон, скорей мечта.
Пусть черно-белый, не цветной. Не важно.
Ей даже кажется, парит что в облаках
Иль в невесомости. Но ей совсем не страшно.
Она в надежных и родных руках.
Догадка Машу обожгла, как будто током.
«Не сон все это… Правда… Боже, нет!»
Воспоминанья хлынули потоком:
Гроза, падение, удар, луна, сосед.
Она из рук, ее державших, вдруг рванулась,
Не различая, где и что есть в темноте.
И чувство паники и страха вновь вернулось,
Когда мужчина покачнулся. В пустоте
Она повисла. Но одной рукою