В тот же день и тот же час, когда происходила казнь, польского посла или посланника, только что прибывшего в Москву, вели на аудиенцию и нарочно провели через место казни, чтобы он видел ее и мог сообщить, что лже-Шуйский, одно время находившийся в Польше, казнен.
Вот каков был на самом деле лже-Шуйский и какой он получил конец» (7).
2. Что скрыто в протоколах?
Олеарий написал огромнейший труд о России середины XVII века, в котором собрал и систематизировал сведения почти о всех сторонах жизни Московского государства: история, география, народонаселение, религия, быт, этнография, экономика, политика… Тимошка, как некое незаурядное явление тогдашней русской жизни, дающее представление о национальных чертах характера, вызвал его неподдельный интерес. И Олеарий включил в свою книгу рассказ о его удивительных похождениях. Многочисленные неточности, присутствующие в этом рассказе, вполне объяснимы: он описывал Тимошкину одиссею с чужих слов, но вряд ли кто был знаком с ней в полной мере. Даже пытка едва ли вырвала у самозванца полное признание о подлинных подробностях его бурной жизни.
Видимо этим, а так же некритическим отношением Олеария к собранному материалу, объясняются странные крайности в характере самозванца. С одной стороны он гуляка, гнусный обманщик, содомит, стремящийся только к удовлетворению своих порочных прихотей. С другой стороны – талантливый юноша, имеющий немалые способности, и сумевший реализовать их через усердную учебу и изучение иностранных языков. Но для этого нужна усидчивость, целеустремленность, постоянные занятия и трезвая голова. Совместимы ли в одном человеке столь противоположенные качества?
Вызывает серьезные вопросы и то, что московское правительство, в течение нескольких лет упорно и методично добиваясь от различных государств выдачи Акундинова, так и не смогло предъявить ему достаточно серьезных обвинений. Во многих официальных грамотах его обвиняли в том, что он «покрал многую царскую казну», но при допросе в Москве следствие об этом как будто забыло и интересовалось лишь происхождением Акундинова и тем, как опровергнуть его родство с Шуйскими.
Если он был всего лишь мелким мошенником, то наказание, учиненное ему, не соответствует тяжести его преступления. По русским уголовным нормам того времени, воры и должники осуждались на виселицу или же подвергались правежу, т.е. битью кнутом. Четвертовались исключительно государственные преступники за умыслы против властей и монархов.