–– Вот такие дела.
Комбат закончил водить карандашом по карте и посмотрел на Андрея.
–– От Имени Союза Советских Социалистических Республик и от себя лично хочу поздравить тебя с внеочередным воинским званием. И бойцов твоих тоже, кстати. Список мне предоставишь позже.
Ветров вытянулся.
–– Служу Советскому Союзу!
–– Вот и чудненько. Сейчас чайку попьем и о делах насущных поговорим. – Он повернул голову к двери. – Эй, Семен, принеси-ка нам чайку, а может, и что покрепче!
За дверью раздался топот сапог, и хлопнула дверь. Комбат удовлетворенно кивнул и снова взял в руки карандаш.
–– Соседи наши звонили, просили твою группу «одолжить». По их разведданным, через неделю в Минск приезжает уж очень большая шишка. Если информация верна, то приезжает сам Вильгельм Кубэ, которого Гитлер, лично, назначил генеральным комиссаром Белоруссии.
Он сделал паузу и посмотрел на Андрея, в надежде увидеть хоть какую-то реакцию. Тщетно. С таким же успехом он мог сказать, что приезжает новый военный репортер или ансамбль песни и пляски. Ветров сидел спокойно, смотрел в глаза комбата и молча ждал продолжения.
–– М-да, Ветров, ничем тебя не прошибешь. Герой, одним словом. Слушай, Андрей, скажи, как это у тебя получается сухим из воды выходить? Столько рейдов, личный состав уже менял сколько раз, а тебе хоть бы хны. Поделился бы секретом с начальством.
Андрей улыбнулся и посмотрел в окно. На дворе была ночь. Лунная и светлая.
–– Заколдованный я, Игорь Михайлович. Не берет меня ни пуля, ни нож, ни бомбы. В рубашке родился, видать.
–– Ну да, ну да. – Комбат задумался. – Побольше бы таких, война давно бы закончилась. О тебе уже легенды ходят по всему фронту. Комдив сказал, беречь тебя надо. Да вот только ты и сам убережешься, и группу свою убережешь. Хотя последний рейд чуть ли не с потерями закончился. Ну, да ладно, все живы – и хорошо. Маскхалаты вам специальные заказал. Суперпрочные. А то вечно рвешь их об «колючки», в клочьях весь приходишь. Уже сколько ходишь, пора бы научиться проползать. – Он прищурился, улыбнулся и посмотрел на Андрея.
–– Дак издержки профессии, Игорь Михайлович, – Андрей улыбнулся в ответ. – Когда обратно улепетываешь, да еще с «языком», меньше всего про одежду думаешь («О ней потом думаешь, когда дырки от пуль приходится разрывать, чтобы не было лишних вопросов», – додумал Андрей про себя).