— У меня создалось впечатление, Миллер, что вам на деревенском
просторе легче думается, — заметил Фицджеральд. — Что вы там
придумали, пока сидели на моем заводе в Канзас-сити? Пивную пробку?
А тут, не успели вернуться — колючая проволока, сетка, машинки для
сетки и проволоки, резиновая шина, велодрезина эта...
— Велодрезина — это не я, — возразил я. — Да и машинки для
проволоки...
— Тем не менее, — отмахнулся Фицджеральд. — Вокруг вас в этом
городе сразу начинается какое-то изобретательство, а в Канзас-сити
даже ваше личное изобретательство начало заканчиваться. Вы,
собственно потому и уехали...
Я промолчал. Уехал я главным образом потому, что мне не
нравилось, когда Фицджеральд вмешивался в плоды моих размышлений.
Как по мне, он был чересчур энергичным. Подавлял морально.
— А здесь вас постоянно отвлекают, — продолжил Фицджеральд. — То
вы штаны кроите, то в лавке торгуете... — и все равно арканзасский
климат для вас плодотворнее миссурийского.
— Оно само как-то так получается, — пробормотал я. — Да и долго
ли десяток штанов раскроить?
— Я решил создать вам здесь условия для работы...
Меня это малость напрягло. Вот почему-то не хотелось мне, чтобы
Фицджеральд торчал рядом и отгонял от меня мух. Правда, оставалось
надеяться, что под «условиями для работы» Фицджеральд все-таки
имеет в виду что-то другое.
— Я сегодня купил участок под застройку на вашей Пото-авеню, —
продолжил Фицджеральд. — Организуете там лабораторию. Подберете
себе персонал и занимайтесь себе изобретательством сколько
влезет...
— Стоп, — сказал я. — Как вы это себе представляете? Вы платите,
я сижу изобретаю... в качестве кого? Наемного работника? У меня
что, план по изобретениям будет? Два изобретения в месяц, а не то
вали за ворота?
— Нет. Совместное предприятие: я и вы. Я плачу деньги, вы
изобретаете. Хотите — два изобретения в месяц, хотите — два в год.
С меня участок, здания, некоторая сумма на организацию работ — ее
позднее оговорим, когда конкретика яснее станет. Я оплачиваю аренду
оборудования и работы по вашим заказам на заводе Джонса и
Шиллера.
— Очень щедро, — заметил я.
— Мы обговорим мою долю в распределениях прибыли от изобретений,
— Фицджеральд пояснил условия.
— А если обнаружится, что от моих изобретений никакой отдачи
нет? — спросил я.
— Через год, считая от этого дня, собираемся и оцениваем прибыли
и убытки. Если убытки перевесят, год на исправление ситуации. Если
убытки сохранятся через год — ликвидируем фирму, я забираю свою
землю и недвижимость, вы забираете свою чертежную доску и
наработанные документы.