– Алиса, – голос Камиля хриплый. И я улавливаю нотки беспокойства.
Но Марат наконец-то его отталкивает. А после на руки меня подхватывает.
– Свали, блядь!
Марат рычит и проходит мимо Камиля, который до сих пор прожигает меня взглядом. Его челюсти сжаты так, что, кажется, будто сейчас раздастся треск зубов. Я же глаза закатываю, чтобы хоть на секунду перестать за всем этим наблюдать.
Марат заталкивает меня в машину так резко, что я почти падаю на сиденье. Дверь захлопывается с грохотом.
– В больницу. Быстро
Я вздрагиваю от его тона. Нет-нет-нет, только не это. Больница — это куча вопросов, пристальные взгляды, а потом всё станет известно.
"Делай что-то, иначе нам пиз..."
Собираю последние силы в кулак, поднимаю голову, стараясь выглядеть бодро, хотя внутри всё ещё дрожит. Тошнота к горлу подкатывает.
– Какая больница? Зачем? Всё нормально.
Марат смотрит на меня таким взглядом, что мне хочется спрятаться под сиденье.
– Ты только что чуть не откинула копыта, – рявкает он, хмуря брови. – Ты, блядь, бледная как смерть.
– Господи, Марат, – я закатываю глаза и делаю вид, что мне смешно. – И ты ещё называешь себя политиком. Это же была игра. Или ты всерьёз решил подраться с Диким и подарить это зрелище каждому захудалому блогеру?
Марат недоверчиво прищуривается, его челюсть напрягается. Кажется, он пытается понять, шучу я или действительно настолько чокнутая.
– Ты меня за идиота держишь? – рявкает, придвигаясь ближе.
Я фыркаю, хотя сердце в груди колотится так, что, кажется, вот-вот сломает рёбра.
– Ну да, так плохо, что чуть сознание не потеряла, а потом как огурчик. Или ты хотел, чтобы я разрешила тебе ошибку совершить? Марат, боже...
– Ты просто… – Марат хватает ртом воздух, словно у него закончились слова. Его взгляд острый, проникающий.
"Он обдумывает, как нас грохнуть. Зуб даю"
– Ты в долгу передо мной, между прочим.
– В долгу? – рявкает зло.
– Ну да, – киваю. – Можешь начать с того, что сводишь меня на ужин в тот новенький ресторанчик. Мы там были две недели назад на открытии…
Марат смотрит на меня, стиснув зубы. Его пальцы в кулаки сжаты, но он ничего не говорит. Видимо, пытается переварить услышанное.
– Ты такая сука, – наконец тихо произносит он, и в его голосе больше усталости, чем злости.
– Я знаю, – весело отвечаю я, откидываясь на спинку сиденья. – Но ты сам выбрал меня в невесты. Так что теперь мы терпим друг друга.