Ян вышел из подъезда, и в лицо ему ударил холодный воздух. Прямой, неожиданный хук от само́й матушки-природы, а ему и ответить нечем.
Ян – не боксёр, и совсем не спортсмен. Он – физически слаб. Потому́ и замер у крыльца, пытаясь справиться с болью и не уйти в нокаут. Пронзённый ледяными иголками нос отказывается пропускать воздух внутрь, в глазах плещутся слёзы.
Вот он – пугающий запах зимы. Она уже здесь, а они с матерью опять не готовы.
Шубу ей так и не купили. Да и у него куртка износилась, шапки нет совсем.
Зелёный, связанный бабушкой петушок – не в счёт. Больше он позориться и смешить одноклассников не будет!
Ворвавшаяся в грудь морозная свежесть взорвала лёгкие, заставив Яна согнуться в приступе кашля. Отдышавшись, он грубо, обдирая кожу, стёр рукавом позорную влагу с лица и громко расхохотался! Проходившая мимо дома женщина испуганно отшатнулась.
Что за наваждение? Какие одноклассники? Ему уж тридцать!
Ян поднял помутневшие от невзгод глаза к небу. Хотелось увидеть синеву или бегущие облака, но над головой висело грязное полотно.
Какая-то острая, мелкая крупа заколола измученное лицо, застучала по небритым щекам.
Не дождь, не град. То ли манна небесная, то ли первый снег…
Для кого-то первый, для Яна – последний.
Вот вам и новая форма осадков! Редко какой человек знает, когда с неба повалит его последний снег. А Ян сегодня узнал.
Всю ночь в душе клубился мрак. Чёрные мысли разрывали голову, словно копируя порывы обезумевшего ветра за окном. То́ркались в виски, высверливали затылок, холодили нутро́. Ян глотал таблетки, не считая, но заснул только под утро. А может – потерял сознание, растянувшись на кухонном полу и прижавшись лбом к гудящей стенке холодильника.
Очнулся в полной тишине. В квартире, за окном, в голове – всё смолкло. Пустота.
Он всё решил.
Эта зима уже не может его пугать! Матери нет, и шуба ей больше не нужна. Да и ему шапка вряд ли потребуется. Зачем?
Уже завтра она станет ему ни к чему. Он подумал о своём «завтра» и содрогнулся, представив бумажный венчик на лбу.
Ян медленно двинулся в сторону парка. Противная дрожь в подогнутых страхом коленях не давала прибавить скорости и быстрее со всем покончить, но он упорно толкал непослушные ноги вперёд.