«И он может остаться калекой даже после лечения?»
«Не знаю. И без обследования не смогу узнать».
«Тогда… – глаза Ивана забегали, – Тогда лучше давайте его усыпим. Чтобы не мучился…»
«С такими травмами эвтаназия допустима, – ветеринар старалась говорить спокойно и ровно, – Пять тысяч».
«Что?!»
Иван уже кричит. Эта плохая женщина чем-то сильно его разозлила.
«Не зли! Не зли Ивана! Хуже будет!» – Гранд заскреб лапами по белому металлу стола, пытаясь добраться до обидчицы.
«Ничего не надо. Сами вылечим!» – сердито сказал Иван и подхватил Гранда на руки.
Заднюю часть тела пронзила острая боль. Пес сдавленно пискнул и обмяк.
«Он что… он помер?» – растерянно спросил растерявший весь свой кураж Иван.
Ветеринар подошла и осмотрела пса.
«Он без сознания. Нельзя его так резко дергать. Это не только больно. Это может вызвать смещение костей и внутренние повреждения…»
«Без вас разберусь!» – раздраженный, разочарованный. Иван вышел за дверь, унося на руках собаку.
Простыня, которую Тося постелила на заднее сидение, пахла нечистотами. Хорошо, что под простыней расстелен целлофан. Но салон машины все равно пропах.
Иван положил пса поверх грязной простыни, сел за руль…
Только одно обследование собаки стоит прорву денег. Сколько затребуют за лечение, подумать страшно. Дерут как с олигархов… У них кредит за машину – вот за эту самую. Съемная квартира. И так из-за Гранда пришлось менять уютное жилье рядом с метро на обшарпанную «хрущебу». До метро – на автобусе, зато можно держать в квартире собаку. Ну, да… и стоит подешевле.
А теперь что? Влезать в дополнительные долги ради собаки?
А он вообще там живой, на заднем сидении? Он точно будет жить? И если будет жить, то какой? Калека, который ползает на брюхе по квартире, оставляя за собой зловонные лужи?
Хорошо, что Тося не поехала с ним. Хорошо…
Иван набрал номер.
«Зая, ты только не плачь… мы заведем новую собаку, если хочешь… Но Гранд… его больше нет…»
Тося рыдала и причитала в трубке, корила себя за то, что не поехала с Иваном. Что и следовало ожидать…
Теперь дело за малым. Выложить из машины почти дохлого пса. И забыть навсегда место, где его оставил.