Голова верзилы, из которой я наблюдаю за этой встречей, крутит внутри себя мысли о деньгах и несправедливости, тяжком труде, к которому он непричастен, и способах заработка. Больше – стонов о несправедливости, конечно. Голова поворачивается в сторону крупной женщины, парни в дорожных плащах остались вне зоны видимости. Верзила любуется женщиной. На первый взгляд она вызвала у него отвращение – это дылда под два метра, с необъятной талией, но чем больше он на нее смотрит, тем больше она ему нравится. Очень подтянутая, грациозная женщина, вероятно, спортсменка. Интересно, чем может заниматься дама в такой весовой категории? Конкуром на грифоне? Сумо? Ее широкая талия крепко перетянута широким поясом, а величина груди и чресл такова, что общая форма напоминает песочные часы, что вполне женственно и сексуально.
Верзила начинает ощущать мужской интерес к этой особе, но она увлеченно о чем-то говорит с товарищем схожей комплекции. Ее собеседник огромен, как медведь, и сидит спиной ко мне. Конечно, к такой паре подходить станет только очень самоуверенный или слишком пьяный человек.
Тут из слепого пятна его зрения выплывает один из мужчин в дорожном плаще и подсаживается к нему. Он не представился. На нем много грима, я пытаюсь разгадать настоящие черты его лица. Голос кажется мне знакомым, но я не вполне уверен, мне-Арлахазару или мне-пьянчуге. Его грязно-русые волосы слегка слиплись, словно он причесал мокрые пряди – я уверен, что на них краска. Скулы кажутся острыми, подбородок – узким, никаких следов щетины, словно она на нем не растет. Большие глаза, высокий лоб – некоторое время мне кажется, что это может быть женщина. Игры освещения и пьяного ума мешают мне понять, где кончается грим. Мне кажется, свой подбородок у этого господина – широкий и, что называется, волевой. Я не могу различить цвет его глаз, но они довольно светлые.
Он говорит, что кто-то дал ему понять, будто его собеседник может принять любое задание. Что ему не занимать отваги и прямолинейности. Гордыня ударила в пьяную голову, он, конечно, сама доблесть! Но последовавшие намеки на беззаконие заставили насторожиться. Потому что совесть толстяка нечиста, а тут – незнакомец и в курсе.
Но вот на стол опустилась пара весомых аргументов из чистого золота. Собеседник нервничает, и, кажется, торопится. Просит скорее решать. Они торгуются. Он лихорадочно оглядывается. Пару раз его взгляд пересекается с взглядом крупной дамы.