– Хорошо, эээ…
– Мария!
– Да, да, Мария. Мы обязательно разберёмся с этим вопросом.
Представители Советской власти, рассмотрев вопрос пребывания младшей снохи в доме Дасовых, постановили отделить Пашу от семьи и выделить ей продукты питания, корову и конную косилку. Всё полученное имущество она перевезла в дом родителей.
– Ну вот, – говорил Николай Игнатьевич жене, – принесло Пашку к нам.
– Так с коровой пришла.
– Что мне корова? – Николай плюнул на землю. – С этой коровой что делать? Кому она теперь нужна? Так и будет до конца дней на шее у нас сидеть?!
– Коль, не шуми. Жизнь покажет, молодая ещё.
– Ладно, посмотрим!
У Пашиного брата, Афанасия, был закадычный друг – Василий Фёдорович Маковников, лавочник и любили они на пару в кабак захаживать. Нехорошая слава шла за Маковниковым, говорили, что он грубиян, пьяница, бабник и что до смерти замучил свою жену.
– Слышь, Афонась, – нетрезвым голосом заговорил Василий, – а просватай за меня Пашку.
– Так ты же, почитай, на двадцать лет старше её будешь. Какой же ты жених? – широкая улыбка заиграла на лице Афанасия.
– А ты не скалься! – Маковников ударил кулаком по столу. – Не она меня старше! А мне моложе – лучше.
– Так, Пашка не согласится.
– А ты постарайся, с родителями поговори. А я вам для подкрепления три пуда ржи дам.
– Три пуда, говоришь? Серьёзно. Надо подумать.
– Во, во. Подумай. Чё она у вас живёт? Хлеб, соль жуёт. А так, сколько проблем сразу решите.
– Вась, а я уже подумал. Вот моя рука, – Афанасий протянул открытую ладонь другу.
– Вот и хорошо, – Василий вложил свою ладонь в поданную ему. – Порешили!
Родителей долго уговаривать не пришлось, они практически сразу согласились сплавить дочь замуж. А вот с Пашей было сложнее.
– Ни за кого я не пойду! – сказала, как отрезала Паша.
– Ещё как пойдёшь! – закричал Афанасий. – Вопрос решён!
– Кем?
– Семьёй!
Паша посмотрела на мать, та опустила глаза.
– Всё! – добавил отец. – Сколько можно так жить, ни девка, ни жена. Мы с матерью тоже не вечные, сколько можно тебя на себе тащить.
– Меня никто не тащит, я сама всё делаю…
– Цыц! – отец пригрозил пальцем. – Ты ещё будешь тут права качать. Сказано пойдёшь замуж, значит, так тому и быть.
– Дочка, – со слезами в глазах заговорила мать, – не противься, так всем будет лучше.
– Поступайте, как знаете, – Паша вышла в сени, громко захлопнув за собой дверь.