У Дома Книги, они отошли вправо, встали у парапета набережной канала Грибоедова, чтобы покурить.
– С тобой в самом деле ничего не произошло?
– Почему ты об этом спрашиваешь?
– Ты кажешься опустошёнными и усталым.
– Наверное, плохо спал, видел какие-то кошмары с улицы Вязов.
– Ты живёшь где-то недалеко? Когда, после Эрмитажа, ты проводил меня в метро, я видела, как ты пошёл обратно, в сторону Дворцовой.
– Я живу на Петроградской стороне. Могу пригласить на обед, если ты не против китайской кухни. Можно заказать пиццу.
– Что-ж, я уже устала, время подходит для обеда, если недалеко, можно пройтись пешком, всегда рада увидеть город с новой стороны.
– Хорошо, пройдём Каменноостровским мостом через Марсово поле, зайдём на Сытный рынок, купим чего-нибудь. Ты не была на Сытном?
– Я там была. Двое суток назад, – и он снова увидел в разноцветных глазах блик солнца на воде канала.
***
– Ты была на рынке, – тупо переспросил Евгений. – Что ты там делала?
– Странно, что обычно делают на рынках? Прицениваются к товару и делают выбор. Товар должен соответствовать назначению, цене и просто нравиться, это ты и сам знаешь.
– Это всё, – понял Евгений, ощущая пустоту внутри. – Приехали.
Но вместе с тем он почувствовал глупое облегчение, ведь сейчас все ребусы получат ответ, но вместе с тем перед ним встала новая, может быть, главная загадка – кто она такая, Виктория. Они познакомились до начала всех остальных ребусов, значит, её действия не связаны с ними. И ей что-то нужно было от него.
– Кто ты? – почти шёпотом спросил он. – Из полиции?
– Ты думаешь, что полиция может предвидеть? Конечно, они учитывают данные статистики, но это просто цифры. Мне это не нужно, я сама статистика, но вместе с тем, меня интересуют люди, их потенциалы и индивидуальности. Это уже жизнь.
– Тогда я не понимаю. Что тебе от меня нужно?
– Будь проще. Я уже говорила, что ты мне интересен.
– Для статистики?
– Для обещанного обеда, ты обещал, помнишь? Я в самом деле приезжая, и живу в гостинице, это так неуютно и… грязно, несмотря на скрипящие от «Ваниша» полотенца и постельное бельё. Кажется, что от чужого пота они царапаются. Так куда мы идём?
– По каналу, до Марсова поля. – он не смотрел в её сторону, он не мог, ему казалось, что её взгляд полон иронии и скептицизма. Он не мог видеть её разноцветные глаза. И он по прежнему не получил ни одного ответа. То, что она ему сказала, ничего не объясняло, только оставляло свободу для новых предположений.