Наргиз словно окаменела после этих слов. Максим заскрежетал зубами и метнул на друга яростный взгляд.
– Будь добр, не вмешивайся в наши отношения. – В его голосе явственно прозвучал металл, но это нисколько не обескуражило Чингиза.
– Если я не вмешаюсь, вы еще лет пятьдесят будете ходить вокруг да около и так и не признаетесь друг другу в своих чувствах. Ты же любишь ее, Максим! И любишь давно, с первой встречи. Почему бы тебе не сказать ей об этом?
Синие, как море, глаза Максима потемнели, став почти черными. Что-то было в выражении его лица, что Наргиз поняла: сейчас он на самом деле признается ей в любви. Она поняла это – и насмерть перепугалась. Страх заплескался в ее глазах цвета спелой вишни с такой силой, что она судорожно сглотнула, подалась назад и сделала предостерегающий жест рукой.
Максим заметил и ее страх, и смятение, и невольный жест рукой – и ощутил внезапную боль в груди. Нет, он не станет пугать ее своим признанием. Ей нечего опасаться.
– Ребята, зачем все портить? Ведь все было так хорошо. Помните: мы договорились – мы друзья, не более.
В ее голосе было столько мольбы, что Максим успокаивающе сжал ее руку и мягко сказал:
– Не пугайся так, Наргиз. Чингиз просто пошутил.
– Никаких шуток, – запротестовал тот.
– Ты пошутил, – с нажимом произнес Максим. – Скажи, что ты пошутил.
– Хорошо, я пошутил, – покорно согласился его друг.
Одного взгляда на него было достаточно, чтобы убедиться: он говорил серьезно. Но Наргиз решила поддержать Максима и подразнивающими нотками в голосе поинтересовалась:
– А ты, значит, умываешь руки?
Еще в самом начале их знакомства Чингиз неожиданно для нее предложил ей выйти за него замуж. Она не приняла его слова всерьез и отказалась от такого, казалось бы, заманчивого предложения. Еще бы: банкир, миллионер, владелец шикарной квартиры в центре Москвы и загородного дома в Подмосковье, к тому же умен, красив, обаятелен. Кто бы отказался?! Но он был слишком красив и слишком часто увлекался юными длинноногими красотками, чтобы она вознамерилась соединить с ним свою судьбу. Позже время от времени он намекал ей на свои чувства, но она реагировала легко, с юмором, и он не настаивал. Потом они договорились, что будут друзьями и только друзьями, и разговоры прекратились. И вот теперь…
– Я решил отступить, – осторожно сказал Чингиз.