– Спасибо, дорогая!
– Простите меня! – единственное, что я нашлась сказать в ответ.
– Уходи, не оглядывайся!
– Я вас не оставлю!
– Не уйдешь – погибнешь! Притяжение этого места велико – проклятая воронка крутится без остановки. Будет тяжело, но не сдавайся, шаг за шагом преодолевай путь. Ноша за плечами сделается неподъемной, только не бросай на полпути – назад не воротишь. Обещай!
– Хорошо. Не брошу!
– На окраине леса увидишь, как деревья смыкают свои ветки в виде арки – это выход. За этими воздушными воротами притяжение закончится. Не сможешь выбраться – останешься здесь навеки, как и я.
– Я справлюсь, – заверила я.
– Ничуть в этом не сомневаюсь. А теперь, закидывай поклажу за спину!
Мешок, на удивление, был легким и мягким, как перина. Тяжелые книги и прочие твердые предметы растворились внутри и стали невесомыми. Я водрузила ношу на плечи, в последний раз окинула взглядом дом:
– Прощай внученька, – из последних сил проговорила бабушка.
– Прощайте! Спасибо!
Я обняла бабушку и последовала к выходу. Вдруг, внезапно, закружилась голова:
– Не бросай меня! – донеслось с печи.
Испуганный напарник спрятался в дальнем углу. Пришлось забираться за ним, чертыхаясь от того, что он не двигается навстречу.
– Лео – проказник! Ползи сюда!
– Не могу.
– Что? Лапы отсохли?
– Хуже. Моя подушечка… Она здесь.
– Котик, – взмолилась я, – брось ее! Слезай!
– Ни за что! Это моя, родненькая подушка. Без нее не пойду! – упрямо бормотал Леонард, еще крепче вцепляясь когтями в красный бархат.
– Упрямец! – рассердилась я, вытягивая пальцы и хватая его за хвост.
– Больно! – завопил кот, оказываясь у меня в руках вместе с любимым предметом.
– Расплата за синдром Плюшкина.
– Поаккуратней с моей любименькой, – предупредил он.
– Нелепая привязанность.
Пришлось снимать мешок со спины и укладывать туда столь нужную вещь, перед этим повозившись с завязками.
Возле выхода я обернулась, ощутив бабушкин взгляд.
– Торопись! Помни мои наказы! – услышала я вслед.
– Не забуду!
Я вышла за порог и дверь тут же с грохотом захлопнулась.
Впереди пролегало широкое поле. Я уже рассчитала, что за час, минимум – за полтора, доберусь до чернеющего вдали ельника. Преодолеть такой путь с легкой поклажей за спиной казалось делом несложным, тяжелее кот, сидящий на руках.
В сторону леса вдоль поля вилась узкая тропа, хорошо наторенная и утрамбованная. Я сделала с десяток шагов и обернулась, забыв о бабушкином запрете.