В огромном предбаннике служебных апартаментов Коммерческого президент-директора, облюбованных Киллой, были собраны все уцелевшие пассажиры злополучного корабля. Экипаж тоже находился тут, что вызывало, по крайней мере, у некоторых из пассажиров дополнительную нервную реакцию. На долгие томительные часы ожидания люди совершенно различного социального положения – с разных палуб, по меткому замечанию капитана шипа – оказались соединенными вместе к взаимному неудовольствию и неловкости.
Перед столом секретаря – настоящий живой человек, с ума сойти! – раздражённо подпрыгивал и размахивал руками какой-то промышленник, по видимости, может быть, даже и довольно крупненький. Подчеркнуто игнорируя всех присутствующих, он требовал, чтобы его немедленно провели в гостиницу, причем не в какую-нибудь пошлую ячейку, а в номер, и немедленно предоставили в его полное и единоличное распоряжение канал экстренной космической связи.
– Я вас!.. Я вам!.. Вы еще пожалеете, что устроили весь этот к-кавардак! Вы еще пожалеете, что родились на свет! К-какой болван посмел швырять меня с места на место?! К-какой к-кретин превратил звездолет в этот возмутительный мик-ксер?! К-как-кой негодяй навел на к-корабль этих омерзительных нападантов?!
Вульгарные вопли действовали крайне раздражающе на других пассажиров – не всех, упаси боже, только некоторых, изо всех сил позиционирующих себя представителями имперского экономического эксклюзива. И уж ничего странного, сури мои! Как известно, на безрыбье за рыбу сойдет и пережаренная протеиновая котлета, а что приличествует быку, уж никак не по рылу козлу какому-нибудь… Оные раздражанты всячески демонстрировали, что не менее крикливого промышленника скандализованы происшедшим, но стараются держаться в приличествующих рамках, ибо бомонд и элита они тут вам, или кто? И вообще? Хотя, разумеется, приглашение к следователю в первую очередь капитана, то есть представителя класса грязнопузой обслуги, казалось бы, вполне могло настроить и их тоже на праведную гневливость.