Ощущение, что он вовсе даже и не удивлен, увидеть в моих руках младенца. Неужели он видел меня с ним раньше? Или беременную?
Наши дома оказались достаточно близко друг к другу. Даже удивительно, что в целой Москве мы оказались настолько рядом. А я ведь волновалась о том, что он однажды узнает о сыне. Но похоже ему просто плевать.
И пожалуй я этому несказанно рада!
— Лучшая помощь сейчас для нас, — проглатываю слезы, — это если ты оставишь нас в покое!
— Вась, прекрати, — строго требует Руслан, стискивая мой локоть в своей руке сильнее, явно давая мне понять, что по-хорошему он мне уйти не даст. — Не глупи, малыш. Ты бы не стала просто так по улице ночью бегать. Что-то же случилось. Тебе сейчас точно помощь нужна.
Черт бы его побрал… Он ведь прав.
Ненавижу его. Всеми фибрами души. Но этот сукин сын прав. Мне сейчас как никогда нужна помощь, пока я не свихнулась от беспокойства за сына.
Но почему это должен был быть именно Руслан?!
Не теряя надежду все же послать куда подальше это животное похотливое, озираюсь по сторонам в надежде найти хоть какую-то машину, способную довезти нас с сыном в больницу. Но как назло весь паркинг мирно спит.
— Нам нужно в больницу, — выдавливаю коротко и строго по факту. — Скорая и такси не едут.
— Я понял. Пойдем! — он без труда разворачивает меня на льду в нужном ему направлении, подхватывает меня за талию и увлекает обратно к машине.
— Даже не надейся! — цежу я, пытаясь упираться. Однако ноги безбожно скользят на льду: — Я никуда не поеду с твоими шлюхами!
— И они с тобой тоже, — отрезает Руслан.
Он практически подтаскивает меня к своей машине против моей воли, и открывает заднюю дверь, откуда на меня уставляется пара размалеванных и все еще мало одетых куриц-сосушек.
— Выметайтесь! — приказывает им Руслан.
Они глазками своими кукольными хлоп-хлоп:
— Кто? Мы? — удивляется брюнетка с водительского.
— Я дважды не повторяю, — поторапливает их.
— Рус, ты шутишь? — возмущается блонди. — На улице холодина вообще-то!
— Такси себе вызовете, — рявкает он. — Я сказал быстро вышли из тачки.
Курицы нехотя вылезают из машины на морозец. Зябко ежатся, кутаются в свои пушистые шубки, прикрывающие разве что ничего. А брюнетка не унимается:
— Это все из-за какой-то попрошайки, Руслан?! — требует претенциозно.
— Теперь походу попрошайки здесь вы, — цедит он зло. — Я бы на вашем месте поторопился поймать тачку и свалить отсюда. Пока кормилиц своих не отморозили.