З-з-зачем он об этом спрашивает? Вот приснится мне дорогой куратор со своим туалетом, тут их стабилизатору и каюк. Замигает полицейской сиреной. Или вообще взорвется.
– Ну… – промямлила я. – Так себе.
– Проблемы с Марисой?
Догадливый. Рассказать?.. Может, сойдет за оправдание моего зашуганного поведения.
– По-моему, Мариса хочет меня прибить.
– Она тебе ничего не сделает, – произнес Дарен тем тоном, каким утверждают, что Земля круглая, а ночью темно. – По крайней мере, специально.
– Ну психанет и прибьет. У нее проблемы с самоконтролем. Легионеры поджигаются, и на турниры допуска нет.
– Будь все так, как ты описываешь, ей бы давно стало некуда девать трупы. А если серьезно, то она бы не доучилась до шестого курса.
– Мариса меня в калитку магией зашвырнула, едва об столб не размазала, – пожаловалась я, – велела на обеде помалкивать, иначе обещала испортить мне жизнь. А потом в свою комнату затащила! Правда, не знаю зачем, потому что я в туалете заперлась и смылась. Нет, не туда, куда ты подумал. Порталом…
– Значит, ты все же что-то на обеде сказала? – невозмутимо поинтересовался Дарен. – Перед тем, как вы оказались в ее комнате.
– Ничего плохого я не сказала! И с какой стати ей меня затыкать?
– Встань на ее место на секунду. Традиционный обед сообщества, где она председатель. Статус, который сложно получить, но легко потерять. С всеобщим уважением аналогично. Отношения между вами напряженные, ситуация… щекотливая. Так что у тебя тоже немало шансов испортить Марисе жизнь.
– Да? – воодушевилась я.
– Не советую, – покачал он головой, – начинать войну, в которой ты проиграешь.
Мило. Верит в меня, сразу видно.
– Я должна терпеть?! Даже когда она сделает мне какую-нибудь гадость?
– Не сделает. Для нее это равносильно тому, чтобы признать.
– Признать что?
– Ты сама понимаешь, – отрешенно ответил Дарен, – а если нет, то и объяснять бессмысленно.
Я медленно кивнула, он указал на кушетку.
– Приступим?
Пора. Небось Дис уже нервничает, почему мы никак не начнем.
– Будешь считать до пяти? – спросила я, пристраивая голову на подушку.
– Зачем? – удивился Дарен.
Комната померкла, с размаху окунуло в темноту.
Опоры под ногами не ощущалось, всюду окружала тьма – воздушная, невесомая и будто бы осязаемая. Казалось, протяни руку – и пощупаешь ее, как вату. Она должна быть похожа именно на вату. Вот только тянуть было нечего и трогать нечем. Чувствовала себя гигантской эфемерной амебой. Мягонькой, словно одеялко, и лениво-рассеянной. Кто я? Ни рук, ни щупалец, ни чего-либо еще! Головы тоже нет, и вообще непонятно, где у меня перед, где зад… Далеко подо мной мерцали невнятные огни, просачиваясь сквозь толщи ватной тьмы. Оттуда веяло теплом, не то что сверху.