– Указывает на меня! – холодея от ужаса, словно в кошмарном сне, понял Вальтер.
Генерал что-то прокричал своим бойцам, и обер-лейтенант не стал медлить. Нырнул в башню и, прощёлкав несколько осечек, выпустил в сторону русских длинную очередь из пулемёта. Прильнув с биноклем к амбразуре, Вальтер увидел несущихся к нему всадников. На заднем плане русский командир, сжимая в руке бесполезный бинокль, безжизненно лежал у ног своего вороного. Всё с той же нарочитой картинностью белый снег вокруг его тела быстро темнел, стремительно превращаясь в чёрный.
Вальтер перевёл взгляд на своих танкистов. Зря он это сделал – такое остаётся с человеком до конца жизни. Позже фон Бравен узнал, как называется эта русская казачья сабля. Шашка – вот как она называется. Красиво сверкая в лучах рассветного солнца, летала шашка юного усача над головами пленных немцев. Вот распался на две аккуратных половинки чей-то несчастный череп, фонтан алой крови забил из шейных артерий. Мелькнула в воздухе чья-то отсечённая рука с чёрной полоской часов на запястье. Мелькнула и приземлилась на исполосованный красным снег.
В беспамятстве, действуя как автомат, Вальтер завёл двигатель. По счастливому везению, тот сразу взял обороты, несмотря на мороз. Бронированная «Рысь» в яростном отчаянии выпрыгнула из леса на заснеженное поле. Легкий танк, лязгая траками, стремительно понёсся вперёд, навстречу летящим к нему всадникам. Увидев перед собой самоходное боевое железо, неуязвимое для кавалерии, русские резко осадили своих скакунов, чтобы мгновенно рассыпаться по полю. Последнее, что случайно заметил в трясущейся перед глазами амбразуре Вальтер, была огненно-рыжая голова Нахти на окровавленном снегу. Веснушчатое лицо и полные недоуменного ужаса голубые глаза мальчишки были обращены к небу.
– Где Я? Где теперь Я? – тщетно вопрошали эти глаза равнодушную бездонную синь.