Смотрю по сторонам.
Нет, никому нет дела до невзрачной женщины средних лет, идущей по своим делам от больничного корпуса.
От перемешанных в воздухе запахов начинает болеть голова.
Странно, в столице куда насыщенней атмосфера, но такого удара по нервным окончаниям там не получала ни разу.
Хотя, я вообще думала, что они у меня атрофировались. Нервные мои окончания.
За ненадобностью.
В висках стучит. Черт… Мама, все же, даже в состоянии полуотказавшего мозга, тот еще энергетический вампир. Хлеще только мой муж.
На ходу стаскиваю резинку с гульки взмахиваю волосами, уже не удивляясь непривычной легкости головы. Да, прошли те времена, когда моя коса оттягивала затылок… Надо же, так привычно мне было это, даже не замечала тяжести.
Только когда отрезала, ощутила, что голова словно пушинка одуванчиковая, того и гляди оторвется.
Массирую виски, тоже на ходу, смотрю под ноги. Еще упасть не хватало.
А так есть возможность добраться до гостиницы и там уже… упасть.
А Тошке скажу, что устала, с мамой разговаривала. Он поверит. Он мою маму знает.
На тротуаре, нагло заняв весь проход через кпп, стоит машина. Большая, черная. Тонированная.
Вздыхаю.
Ничего не меняется.
Хозяева жизни везде ощущают себя хозяевами, да.
Не глядя, пытаюсь обойти.
И застываю, услышав тихое и хриплое:
— Вася?
2. 2
Не веря, поднимаю взгляд на водителя, вышедшего из-за руля и сделавшего шаг ко мне.
Задыхаюсь от неожиданности, внезапно ощутив себя в мертвом безвоздушном пространстве.
Надо же…
Я и забыла, насколько он… большой.
Нет, он был большой, тогда, пять лет назад.
А сейчас он огромный.
Просто гора передо мной. Массивные плечи стали еще массивней, борцовская шея — еще крепче, мощные руки — еще длиннее.
Волосы отрастил чуть-чуть больше. На глаза падают темными прядями.
А глаза…
Черт…
Торопливо отвожу взгляд, обжигаясь о жадный огонь его зрачков.
Надо же… Столько лет… Зачем так смотрит? Не на что теперь смотреть-то. Нет уже той Васи, веселой, смешливой, легкой. Доверчивой.
— Привет, Леша, — отвечаю я, нелепо засовывая руки в карманы кофты, — какими судьбами тут? Навещаешь кого-то?
— Да, — хрипит он, — тебя.
Да, черт…
— Я не болею, — резко срывается с губ, прежде, чем успеваю подумать, поймать эти слова.
Мне так нельзя теперь отвечать. Я — мышка забитая. Все.