— Здравствуй, Егорка, — произнес
Феофан, и я заметил, как лицо отца переменилось. — Думаю, ты
помнишь меня. То, что сказал Иван, правда?
— Да, мы заключили с ним
соглашение.
— Ты ему веришь, Иван? — теперь пришла
очередь отвечать мне.
— Ему незачем врать, — поднял я глаза
на отца. — Ведь у тебя есть копия этого разговора и, если со мной
что-то случится, ты легко проинформируешь общественность о том, что
произошло на самом деле.
— Не сомневайся! — хмыкнул Феофан и
включил запись прошедшего разговора.
«Хорошо, что уточнил, все ли он делает
по протоколу! — довольно подумал я. — Иначе записи могло бы
не быть».
— Подстраховался, — довольно произнес
отец. — Так еще лучше. Теперь ты будешь иметь дополнительные
гарантии и не станешь встречать все мои предложения в штыки.
Обещаю, через несколько месяцев ты вернешься в Моршанск и станешь
жить жизнью наследника рода.
— Мне нужно идти, — услышал я
довольный голос Феофана. — До встречи, малыш, еще
свидимся!
Вернув телефон, я произнес:
— Раз с вопросом моей безопасности мы
разобрались,объясни, почему я должен проводить какой-то там бал и
что мне за это будет?
«Дом, милый дом!» — невольно подумал
я, глядя на величественный четырехэтажный особняк. Его стены
были выложены из красивого светлого-желтого кирпича, а крышу
покрывала красная черепица.
Отец вылез из машины и тут же
направился ко входу в здание. Там его уже ожидало несколько
человек.
Стараясь не обращать внимания на
снующих туда-сюда людей, я продолжил осматриваться по сторонам. В
этом месте все мне казалось и очень знакомым, и одновременно
совершенно неизвестным.
Для убитого Ивана Темникова,
прожившего в поместье всю сознательную жизнь, это был родной и
любимый дом. Для воскрешенного и долго скрывавшегося
наследника рода Ивана Морозова — неприятное место, с которым
связаны тяжелые воспоминания. А для меня — попаданца с Земли,
очнувшегося в теле воскрешенного мальчишки — незнакомые чужие
владения, в которых я находился в первый раз.
— Молодой господин, ваша комната
готова, — произнесла дородная черноволосая женщина в темно-синих
одеждах служанки, прерывая течение моих мыслей.
— Веди, — машинально сказал я и
заметил, как жгучее любопытство на лице женщины на мгновение
уступило место легкому удивлению.
А ведь действительно! Ее лицо казалось
мне смутно знакомым. Видимо, она работала здесь до того, как мне
пришлось сбежать.