– Ответь мне, тебя опять обижает этот козёл? – девушка покорно
продолжала молчать и только сдавила Норманну ладонь, но в этом
жесте было столько теплоты, что тот даже не подумал отнимать руку.
– Я обещал, что если твой «любимый» хоть пальцем тебя тронет, он
останется без головы? – Норманн даже не заметил, как в его руке
появился небольшой нож. Девушка быстрым движением перехватила
лезвие рукой. По её белому миниатюрному предплечью тонкой струйкой
стекала алая кровь. Норманн в страхе сделал шаг назад, но
оступившись, полетел всем телом на песок. Последним, что он увидел
перед падением, стал благодарный и полный любви взгляд Софи.
Голубые глаза внимательно смотрели на Норманна. Поняв, что кошмар
уже прошёл, он спохватился. Пот крупными каплями выступил на лбу
мужчины. Дневной сон явно не пошёл на пользу. Он осознавал, что не
спит, но столь знакомые глаза перед ним говорили об обратном.
Напротив сидел некто точно в такой же больничной робе. Внешность
его была непримечательна. Из общего фона неприглядного человека
выделялись лишь небесно-голубые, как осколки неба, глаза. «Точно
такие же были у Софи. О Господи, сестрёнка, как же мы вместе были
счастливы!.. », – прошептал Норманн, слегка обхватив себя за
голову. Его оппонент, либо не расслышав произнесённых слов, либо
сделав вид, продолжал молча покачиваться на стуле. После нескольких
минут молчания, решившись, Норманн протянул руку:
– Норманн Ньюман, сэр. Для друзей просто «Ном», – произнёс он и
задумался. Ведь, по сути, у него никогда и не было настоящих
друзей; ввиду профессии, а также необщительности (отличающей его от
сверстников ещё в детстве) он так и не обзавёлся друзьями. Однако,
полностью необщительным парня нельзя было назвать. Он неплохо ладил
и с людьми на работе, и с соседями. Хотя, когда его ночью из
собственного дома вывозили в эту больницу, от одного из соседей
Ньюман услышал реплику в стиле: «Будь у него друзья, может,
нормальным бы остался». Несмотря на то, что слова были произнесены
в довольно грубой форме, порой, он соглашался с этой мыслью.
Собеседник с улыбкой на лице учтиво пожал руку. В палате снова
воцарилась тишина. Ньюман хотел было заговорить, но не знал с чего
начать. Может, поговорить о литературе? Так он в жизни ни разу
книгу в руки не взял, хоть желание и было. Даже если бы напрягся,
ни одного книжного героя бы и не вспомнил. Самой творческой работой
в его жизни было сочинить за других пару прощальных записок. Он
как-то нелепо ещё раз начал разговор: