— Милый, ты где? — слышу кокетливый женский голос.
Оторопело открываю глаза и, замерев, смотрю в чернущие зрачки нависшего надо мной Сандра.
Он не отводит от меня взгляда, прижимает одной рукой по-прежнему за талию, а второй держит телефон у уха. И разговаривает! Со своей женой, похоже!
— Я занят.
Растерянно дергаюсь, но Сандр только жестче рывком притягивает обратно к себе.
— Ты дома? Или уехал? — доносится голос его жены из динамика.
— В доме. Пока.
Изо всех сил упираюсь обеими ладонями в его грудь, снова дергаюсь, ощущая, как грубые пальцы давят, сжимаются стальным обручем на талии, прожигая даже через толстую ткань полотенца.
Он разговаривает с женой! И одновременно тискает меня! А только что целовал! Кусал в шею, так больно и горячо! И сейчас, как ни в чем не бывало, беседует с женой о своей занятости! Бесстыдность ситуации зашкаливает!
— А где ты? — все пытается выяснить его жена.
— Вика, — еще холоднее и грубее говорит этот наглец, — тебе какая, нахуй, разница?
Ого…
Замираю, на мгновение перестав выворачиваться из жестких лап, с изумлением смотрю в чернущие глаза. Холод их потусторонний обжигает.
— Какой ты грубый, — плаксиво доносится из динамика, — я хотела тебя порадовать… Я тебя жду… И угадай, что на мне надето?
— Мне похуй, — обрывает Сандр горячий флирт жены, — не звони мне больше.
И отключает телефон!
Убирает его в задний карман джинсов… И в этот момент я умудряюсь каким-то чудом, не иначе, вывернуться из его руки.
Отпрыгиваю в сторону своей комнаты с такой скоростью, что любой спринтер бы позавидовал!
Параллельно этому подхватываю некстати развязавшееся на груди полотенце, сумев не засветить перед этим бессовестным грубияном все свои прелести и сохранив таким образом жалкие крохи гордости.
Каменные плиты балкона, уже давно остывшие в прохладе осеннего вечера, обжигают ступни холодом, и я поджимаю пальцы машинально.
Сандр стоит, не двигаясь с места, и смотрит на меня, испуганную и взъерошенную, на судорожно сжатые у груди ладони, удерживающие едва не свалившееся от ужаса полотенце, затем взгляд скользит ниже — к босым пальцам ног.
И я вижу, как расширяются зрачки Сандра, как будто ему нравится то, что он видит!
Он едва заметно облизывает нижнюю губу, и я вижу это почему-то, вижу! Я вообще каждое его движение фиксирую, даже самое крохотное, оно отдается во мне дрожью, словно все нервные окончания настраиваются на этого мужчину!