И про щетку с пастой она сказала на русском.
– Очень хочется почистить зубы, – решительно заявила она на галакте.
– А чем вас не устроило… – начал лур Ра’хард. Но тут в дверь постучали. – Войдите!
– Завтрак! – радостно сообщил им молоденький темный. Тот самый юнга, у которого отобрали пижамы.
Он дождался кивка повелителя и вкатил столик.
– Приятного аппетита, – пожелал и удалился.
– Это все мне, – кивнул лур на заставленный всякими яствами столик и, самое главное, на сосуд, очень напоминающий кофейник. – А вам…
Он взял со стола и протянул Наташе пластиковый ярко-зеленый поильник с узким отверстием и двумя ручками.
– Диетическое питание по приказу вашего лекаря, госпожа.
Наташа с обидой посмотрела на столик… И взяла, что предложили.
– По-моему, он мне мстит за беспокойство, – проворчала она.
– Не без этого…
Женщина заснула еще до того, как доела суп-пюре. Он, стараясь не потревожить ее, забрал из рук поильник и укрыл одеялом.
Посидел рядом, прислушиваясь к ровному спокойному дыханию.
На’Аталии, Э’тили моа – так он назвал ее сегодня. Сквозь сон, не задумываясь. Легко. Как же легко у него это получилось. Так же, как и заснуть рядом с ней, когда все успокоились и ей перестало казаться, что она горит.
На’Аталии ночью затихла только после того, как он притянул ее к себе, обнял и стал качать на руках, рассказывая, какая она красивая, как он нуждается в ней. И как у них все будет хорошо.
Он и сам не понял, откуда появились эти нежные и глупые слова. Такие странные для него.
И вот она спит. В его постели… А он… он чувствует неудовлетворенное желание. Но не терзается. Им завладела нежность, столь несвойственная ему. А еще осознание правильности того, что происходит.
А постель, измятые простыни и страсть… Все это будет.
На этой мысли он поднялся и тихонько вышел в кабинет, который прилегал к спальне. Все-таки корабль – не дворец. И даже покои лура здесь были весьма и весьма аскетичными.
Вызвал по связи Ре’Лерга. На’Аталии все-таки пока не стоило оставлять одну, а его ждали дела.
Лекарь примчался со всей возможной поспешностью.
– Владыка! – склонился он.
– Вы должны находиться при нашей гостье неотлучно, пока я не освобожусь.
– Позволено ли мне будет провести процедуры?
– Когда лура проснется.
– Как прикажет лур, – поклонился лекарь.
«Надо же, – пронеслась у претемного владыки мысль. – Я назвал землянку титулом темной госпожи, а это даже не вызвало удивления».