как и мы. Главу с воспоминаниями о детстве можно оставить без дополнений, предварительно решил я. Листая уже в номере страницы, на всякий случай вслух произнёс, что, мол, навряд ли ты, мой герой, тут выложишь что-то ещё. Но как выяснилось, есть новые факты. Да и трактовка прежнего текста первой главы, кстати, как и следующей, близкой по теме, нынче может быть несколько иная.
– Миуссы преображаются, – заметил Марк. – Из окна моей квартиры, например, была видна школа до того, как туда пошла в первый класс моя самая младшая внучка. Теперь виды из окна закрыли строения Миусской больницы. Мэрия отдала этому лечебному учреждению всю прилегающую территорию. Миусский телефонный узел, 50-е отделение милиции, троллейбусный парк – всё за минувшие десять лет стало историей. Но остаётся дом, где я родился. Всякий раз, когда проезжаю на машине мимо, не отказываю себе в удовольствии заглянуть туда… Вот и ты поменялся. Больше сидишь не в Лондоне, а в пригороде. Стал зловреднее…
– Ну да, ну да, едкий старик, как ты выразился! Я ж не удержался даже в предисловии пройтись по традиции российской – устраивать в честь дней рождения банкеты…
– А что тут плохого? Можно подумать – в Англии иначе…
– Иначе. За четверть века мы с моим близким английским другом не выучили наши даты рождения. И с поздравлениями не докучаем друг другу. В Англии отмечают такие дни походом в театр, поездкой в другую страну. И почти никогда застольями… За день до 80-летия этого моего друга, кстати, многолетнего президента Королевской ассоциации писателей Великобритании, мы сидим в моей Студии, разговариваем. Спрашиваю – а как ты завтра будешь отмечать юбилей? Никак, отвечает, посидим дома с женой и детьми. Да-а-а, говорю, а ведь в твоём ранге (равном посту Первого секретаря Союза писателей СССС), случись такая дата и в сегодняшней России, тебя бы с твоими книгами и регалиями непременно в Кремль вытащили, орден вручили, банкет закатили. В такой день кормить-поить юбиляра до отвала и славословить – святое дело! А он мне: «Блудить словами? Зачем?»
– Ну, отнеси это к чопорности англичан, к их холодности. Не вижу ничего плохого в традиционном российском гостеприимстве, которым иностранцы восхищаются.
– Восхищаются со стороны, считая это родом провинциальности…
Впрочем, диалогов такого рода у нас будет много. А пока вернусь к повествованию.