Александр поблагодарил его и после недолгих колебаний решил еще раз проехать по дороге в сторону дома хирурга. Он ехал очень медленно и особенно внимательно осматривал обочины. Однако и сейчас врач не заметил ничего подозрительного. Он так и сказал жене хирурга, добавив:
– Дайфан сказал, что Вадим перешел не так давно через автомагистраль. Может быть, завернул к кому-нибудь из наших коллег? Проедусь-ка я по домам. А ты не переживай. Мы скоро вернемся с ним вместе.
Вскоре Александр объехал все дома советских медиков, но и в них хирурга не оказалось. В голову врача лезли неприятные мысли, но он отгонял их – оставалась надежда на то, что хирурга мог пригласить к себе главный врач госпиталя, который хорошо знал русский язык, так как окончил Краснодарский медицинский институт и уже длительное время работал с советскими специалистами.
Главврач был высокого роста, с кругловатым лицом, очень эрудирован, а его большие черные глаза, как будто вываливались из орбит, когда он увлеченно рассказывал о каком-то событии, захватившем его. Мелкие черные кудряшки с проседью у висков и большими залысинами покрывали его голову. Одежда на нем хорошо сидела и отличалась оригинальностью и чистотой. Брюки всегда были аккуратно отглажены, а туфли блестели. Главврач курил только сигареты «Ротманс» в маленькой пачке, которую носил в нагрудном кармане рубашки с короткими рукавами. Отец его был парамончифом[1] одного из племен, населяющих страну, и умер совсем недавно, оставив сыну небольшое состояние.
В стране разрешалось многоженство, но у главврача была одна жена, которую звали Амина. Она была на полтора десятка лет моложе мужа и выделялась среди других женщин какой-то особенной красотой, стройностью, приветливым, легким характером и лучезарной улыбкой. Волосы у нее были волнистые (что не было характерно для жителей этой западноафриканской страны, расположенной почти у экватора), а кожа светлее, чем у других женщин. Амина работала учительницей в младших классах местной школы и очень любила детей.
Русские называли главного врача Рашидиком, хотя его полное имя было Харун Рашид Турей. Он не обижался и ценил советских врачей за их профессионализм и готовность в любое время дня и ночи оказывать медицинскую помощь населению страны, при этом, не беря никакой платы. Это выгодно отличало посланцев СССР от других иностранцев, которые, как уже отмечалось, ночью никогда не выезжали к больным, даже если возникала экстренная ситуация…