Любовь – это закон и пока еще основа всякой жизни.
Не надо смешивать это с распутством и прочим подобным, хотя даже в этом имеются свои каноны той же практической любви.
И дело личного ума – определение всякой тяжести критической степени досягаемости любви. Важна основа ее и всякое отторжение зла от исполнения фактов любвеобилия.
Вот это воистину страшно. Все же остальное, не попадающее в данный разряд – есть не что иное, как сама любовь в разных ракурсах восприятия и различных степенях учености души.
Слепота – залог добродушия. Слепота в любви – это низвержение всякого существа зла. Поняв это, вы поймете и несколько иное.
Любовь – это практика исполнения функции слияния души.
На сколько велика аспектная стоимость такого слияния – на столько же велика, или продолжительно долговечна, сама любовь.
Хотя долговечность и привязанность – есть не самое совершенное в любви исполнении, ибо в этом случае, есть значимо большее.
Это категорийность стоящего рядом ума и его действительное участие в состоянии всякого тела.
Это самое краткое высказывание о любви и к этому мы совместно еще возвратимся.
А пока, как говорится, оставим все это в стороне и на время перенесемся в мир древности, заранее предвкушая отдельные моменты сладости той самой любви.
Ведь речь пойдет о мире наших предков, уходящем глубоко внутрь наших голов и творящем, порою, чудеса земные в благоденствие состояний нашего же ума.
(Вообще-то, это рассказ от души, а значит, практически, правдивая история, очевидно закупоренная где-то внутри себя и только сейчас способная взойти в свет)
Я не был греком, но я не был и тем, кого можно назвать египтянином, или даже кем-то другим. Я просто солдат, и я просто сижу здесь, дожидаясь своей очереди.
Вы можете подумать, что это смешно, или даже очень печально, но поверьте моему древнему опыту в таких делах.
Это даже, наоборот, хорошо. Я имею возможность убедиться в своей собственной глупости, своей мужской беззащитности пред очагом женской плоти.
Я сижу тут и думаю:
«А зачем я здесь? Грек Немидий, что тебе надо у этого порога?»
И тут же отвечаю самому себе:
«А, что нужно тем, которые ожидают уже много дней и так же, как я, страдают под палящим солнцем, от которого трескаются губы и лопается кожа в некоторых сугубо потаенных местах…»